Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Ну вот все и кончилось... не-а, не кончилось)))

Ибо впереди еще деанон, а возможно и еще "внеконкурс" какой-то нападает...

Но какой-то итог, да. Ибо мы все-таки справились и провели этот фест, хорошо ли, плохо ли, но надеюсь вам было хоть немного интересно. Нам точно было))) Аж в течение четырех недель, а на самом деле - даже еще гораздо, гораздо раньше.

Но пока все еще официально не завершилось, подводить итоги рановато. Поэтому просто еще раз приглашаю всех еще не читавших/смотревших - читать/смотреть.

А себе, в придачу к коробочкам, утащу-ка еще парочку всяких вкусностей. Гм, даже любопытно, что за песня выпадет... выберу-ка две, для верности.

Cкачать бесплатно на pleer.com

Cкачать бесплатно на pleer.com

запись создана: 23.02.2016 в 15:35

@темы: KAT-TUN, KAT-TUN no Matsuri

---

24.02.2016 в 15:32

Пишет  KAT-TUN no Matsuri:

Дорогие читатели, участники и потенциальные участники! Сегодня у нас начинается первый левел нашего феста - Junior no Matsuri! Мы также хотели бы напомнить вам, что хотя фест уже начался, если у вас появилось желание поучаствовать в нем не только в качестве читателя - еще не поздно! Например, сегодня мы последний день принимаем готовые работы на начавшийся левел и День Аканиши Джина, а работы на следующий левел - 6-nin no Matsuri - принимаются до 01.03! Кроме того, впереди нас ждут еще два левела: а вслед за ним до срока подачи на которые осталось еще несколько недель. А также Дни Тагучи Джунноске, Танаки Коки, Уэды Тацуи и Накамару Юичи и, конечно, ежесубботние Дни АУ. Так что если вы тоже решите присоединиться к нашему празднику - дозо! Мы будем рады вашим работам! А еще у нас есть специальный пост, где вы можете оставить заявки на видео или фотосеты, которые вы хотели бы иметь, но не можете найти целиком или в хорошем разрешении. Возможно, наши участники смогут вам помочь, или вы сами, являясь обладателем таких материалов, сможете поделиться ими и стать участником! Внимательно прочитайте правила подачи заявок и ответов на них, и - мы ждем ваши заявки на те левелы, которые еще впереди!

---

С днем рождения, Каменаши-сан!

С днем рождения, дорогой мальчик... нет, не так! С юбилеем тебя - бесконечно прекрасный, любимый, не по возрасту юный и не по возрасту зрелый мужчина!!! Пусть каждый день приносит тебе радость, пусть душе твоей будет тепло и уютно, а телу - хватит здоровья и сил на все, что ты только задумаешь! Будь счастлив, Каменаши-сан! Обязательно и непременно! Всегда-всегда!

@темы: Kamenashi Kazuya

---

Постою-ка я здесь в белом плаще, розовых очках, слезах и надеждах

Был такой старый детектив про даму в белом плаще (ага), черных очках, с ружьем в автомобиле...

Но знаете, меня что-то правда на слезу пробило... Второй раз за последнюю пару недель, первый был при объявлении хиатуса...

Но правда, ребята... в общем-то из-за ничего... хотя кто сказал из-за ничего. Я бы сказала - все из-за неопределенности, в которой мы на многие месяцы зависли. Все из-за этого. Все на взводе, все на эмоциях, все ни хера не знают. А дальше - достаточно искры - и понеслось, и вот уже все сказали куда больше, чем собирались сказать или даже думали, все на всех обижаются, все пытаются защититься и оправдаться, и в результате - ранят других. Потому что когда мы говорим на эмоциях, то мысли наши прыгают - думаем мы целый абзац, а пишем одну отрывочную, нелучшим образом сформулированную фразу, которая без этого самого абзаца читается с точностью до наоборот. И плюс по закону спора - все, что может быть истолковано неправильно, будет - причем наихудшим образом. Я тоже, вы не думайте, что раз я в дискуссиях не участвовала тут, на дайри, то я - вся в белом плаще(((( А в результате - все сидят надутые и обиженные и фандом распадается еще хуже группы, и вот уже моя любимая бета и просто друг грозится покинуть фандом... и у меня такое ощущение, что (простите за сравнение) Тагучи уходит снова, только на этот раз из моей личной, моей собственной группы.

А между тем... все это случилось из-за желтой (!) газеты (которым верить можно... каждый пятый раз, в лучшем случае), на японском языке, которым, конечно многие в какой-то степени владеют, но думаю - единицы настолько, чтобы на 100% поручиться, что не упустили какое-нибудь... сослагательное наклонение, например. И самое главное - газета эта даже еще не вышла (!) - это только анонс. А я не знаю, я давным-давно и очень недолго работала в журналистике, но абсолютно твердо выучила - забористое название или анонс - это половина успеха. Причем к собственно статье он может иметь весьма приблизительное отношение, главное - заинтриговать!
Поэтому я запросто могу предположить, что газета сия, например, просто - опоздала к обсуждению хиатуса, и теперь хочет порассуждать - чем же займется Каме в плане сольной деятельности во время хиатуса? Уйдет ли в кино/дорамы целиком, или может будет временно сольно выступать как певец?
Ну или - если они все-таки хотят именно чего-нибудь скандального - запросто могут припомнить, что Каме уже дважды дебютировал с временными юнитами, и скажем, те слухи, которые можно почерпнуть... да из фанатских же твиттеров и блогов - про то, что Джули вроде бы всю жизнь мечтала о нем как солисте.
Почему они выбрали именно о Каме - ну тут все просто - он популярнее, его знает больше людей (я очень прошу, не воспринимайте это как уничижительные слова в адрес других мемберов, я говорю не о стараниях или талантах, только об объективном факте большей известности на настоящий момент), соответственно он вызовет больший скандал и большие продажи. Ну и что я могу сказать, анонс им вполне удался, я уверена, следующий выпуск просто сметут.

А все остальное... Это только наши предположения, продиктованные неопределенностью и измотанными нервами. А в предположениях... тут уж каждый выбирает, во что он хочет верить. Но уж если выбрал, то будь добр - верь! Поэтому я просто скажу, во что верю я.

если интересно, но многабукофф

Хиатус - это медленный и неприметный дисбэнд? Не-а, не верю. Во всяком случае до тех пор, пока через год-два не увижу, что они действительно не собираются возвращаться - даже в каком-то ограниченном качестве (хотя мне кажется, ограниченное качество - это не по кат-туновски). Потому что - ну не выглядели они при объявлении о хиатусе так, как будто сами в него не верят. Даже если слова им набросали - мы вот буквально только что на примере СМАП видели, как можно надиктованное зачитать. И я не хочу верить, что они стали бы нам намеренно врать с улыбками на лице.

Допустим, информация в газете не утка, и у Каме действительно планируется "дебют как сольного исполнителя" (какая восхитительно размытая и допускающая множество толкований формулировка! стилист во мне истекает слюнками), ну - какого-то сольного исполнителя и какой-то дебют (так ведь можно и скажем о первом для него соло-коне сказать, да и просто - о том, что он теперь все делать будет сам по себе, а не как Каменаши из КАТ-ТУН - на время хиатуса, ну об этом я выше говорила). Но короче - действительно планируется у него сольная деятельность. И эту инфу слили в желтую газету.
Не ко времени - согласна, хотя тут, как с объявлением об уходе из группы - правильного времени нет (постфактум (Джин и Коки) - плохо, загодя (Тагучи) - не лучше, как видим...). То же самое и объявления о хиатусе касается. Ну представьте на секунду, что оставшиеся трое отыграли коны и - бамс - объявляют: "Да, кстати, мы уходим в хиатус и у нас тут запланирована такая-то и такая-то сольная деятельность". А теперь - поднимите руки, кто не воспринял бы это как дисбэнд даже хуже, чем сейчас? А теперь упражнение два - попытайтесь представить, что о хиатусе объявили, как и объявили, и до самого конца конов нет абсолютно никакой информации ни о каких сольных проектах... Мне, если честно, такое даже представлять не хочется.
Может вызвать нападки на Каме - да вон уже вызывает, и на конах за Каме страшно... Но тут есть одно "если" - ЕСЛИ, конечно, до этих самых конов, до которых еще больше месяца, а до хиатуса - больше двух (а мы уже выучили, что у нас тут каждый день ситуация меняется), ДжЕ благополучно не объявит о сольных проектах и для двух других участников. И тут вот, напомню, мы ни хрена не знаем, что там происходит за кулисами. Может быть эти проекты уже во всю ищутся или даже обсуждаются. И может быть информацию мы получаем мелкими порциями не потому, что ДжЕ такое злое и о нас не думает, а по мере того, как эта информация становится доступна. Вот - договорились о том, что Накамару заменит Тагучи в Ниппон но Дебан - сообщили. Об остальном - еще не договорились, это же не за один день делается. Для тех же соло-конов - кого бы то ни было из мемберов - нужны музыканты, подтанцовка, площадка. Переговоры об участии в фильме, дораме, спектакле или месте со-ведущего на ТВ тоже требуют времени и наличия самой возможности эти переговоры начать. Вакансии, роли, идеи проекта в конце концов. Плюс - у теле/киностудий, театра, режиссера в конце концов - могут быть свои соображения о том, когда об этом проекте следует объявить, чтобы привлечь максимум внимания, даже если договоренность уже достигнута. Так о чем-то ДжЕ может просто не мочь объявить вот прям щаз.

Это я к чему - я верю (предпочитаю верить и надеяться), что сольные проекты будут у всех оставшихся мемберов - и скоро. Потому что я не вижу, почему бы им не быть.
Для Накамару мне представляется скорее рост участия в ТВ программах и дорамах, чем музыкальная занятость, хотя ему бы подошла музыкальная передача типа Сёнена, где он мог бы присоединяться со своим битбоксом и танцами (он же хороший танцор - при своей кажущейся нескладности) к другим исполнителям. Жаль, что ему Сёнен не оставили((( Но - я надеюсь, что Ниппон но Деббан не в ущерб Шуичи - процесс уже пошел. И пусть станет столь же вездесущим, как Уэда-сан и этот... эта... большой мужчина-женщина! (сорри, я даже знала его имя, но у меня выпадение) А если вспомнить его участие в дорамах - он разноплановый характерный актер, так что по идее может сниматься в большом количестве дорам на ролях второго плана, а умные режиссеры, не склонные делать ставку на бисененов, вполне могут дать ему и главную роль. *хочет еще раз Мару и Микки-сана и вообще в романтической или героической роли*
Для Уэды - это музыка/коны и театр. Увы нам зарубежным фанатам, ибо и то и другое увидеть сложнее, чем передачу или дораму, но - мне просто кажется это то, что ему ближе, и в чем он хорош. Я вообще не понимаю, почему его фанаты волнуются, что ему ничего не дадут, если в театр его зовут регулярно, любят, ценят и признают способности, и думаю - звали бы больше и чаще, если бы не всякая прочая его занятость в составе КАТ-ТУН - регулярные передачи, фотосессии, интервью, коны, синглы и т.д., время которых подгадывалось до сих пор не конкретно под Уэду, а подо всех остальных мемберов тоже. И опыт соло-конов у него уже есть. И у ДжЕ - есть опыт ему эти соло-коны давать. Если дали один, да нет, два раза, и справился, почему бы не дать еще? Другой вопрос, что чтобы дать - надо решить всякие вопросы логистики (см. выше).
Интерес Каме, мне кажется, больше склоняется к актерству, а точнее - киноактерству. Хотя я не сомневаюсь, что он потянет соло-кон, мне бы даже очень интересно было такой кон увидеть, давно пора (это я опять-таки, не в смысле ухода из КАТ-ТУН в сольное плавание, а - просто, на мой взгляд он может, а пока ни разу не проводил/не предлагали/не хотел?). Места ведущего на ТВ ему имхо достаточно того, которое уже есть - в Гоуинге, в остальном он будет мелькать массово только во время промо.
А еще - я хочу им всем по соло-дебюту, ага! По диску их сольных песен, с сольными же PV, можно даже с элементами Best of, но лучше новое. Ну или по альбому, тогда все войдет)))
А потом - через год-два успешных сольных проектов, с новой уверенностью в себе, с новыми идеями - они соберутся, как обещали, и хиатус кончится. И может быть - даже наверняка - новый КАТ-ТУН-трио будет совсем другим, чем был до этого, - но мы уже соскучимся и съедим все что хошь я уверена, что они придумают, чем нас удивить.

Короче - я с гордостью ношу свои розовые очки, потому что расстроиться мы еще всегда успеем, если что - зачем заранее-то? А еще - ноосфера слышит наши надежды и наши страхи, но не всегда отличает одно от другого, когда собирается воплотить. Поэтому - я лучше буду верить во все хорошее - для себя и для других, наших мальчиков в том числе. Честно.

И кстати, завтра, конечно, выйдет этот желтый листок, но завтра также День рождения Каме и начало нашего феста. Так что... может быть объявим "водяное перемирие"? (с) "Маугли"

@темы: KAT-TUN

---

Эта музыка будет вечной...

Послания участников

Казуя Каменаши
С 1 мая, мы, KAT-TUN, вступим в период, в котором «перезарядим свои баттарейки»!
Прошло десять лет с тех пор, как мы отправились в плавание на корабле под названием KAT-TUN. И хотя нас швыряли всякие волны, нам удавалось действительно двигаться вперед вместе со столькими друзьями. Мы очень благодарны.
Мы обсудили, что в этот момент времени, нам необходимо четко выбрать путь и идти в будущее по отдельности.
Каждый из нас все еще несет эту группу, называемую KAT-TUN на своих плечах. Каждый из нас дает ей силы.
Время [дословно: Уделенное время]. Вот в чем нуждается KAT-TUN прямо сейчас. Через год или через два. Когда KAT-TUN снова отправится в плавание, чтобы мы были теми, на кого можно положиться, и чтобы множество людей продолжили с нетерпением ждать нашего нового отплытия, я хочу встретить это лицом к лицу, как Каменаши Казуя из KAT-TUN.
“10Ks”.
Я хочу встретиться со всеми еще разок и укрепить нашу связь. Поэтому… Давайте устроим встречу…
На этом корабле под названием KAT-TUN!!!
Вперед!!

Юичи Накамару
Всем нашим фанатам.
После концертного тура KAT-TUN в этом году, в качестве поворотного момента, мы решили сосредоточиться на сольной деятельности на какой-то определенный период времени и приостановить нашу деятельность как группы. Когда мы обдумали текущую ситуацию в группе и то, как нам следует действовать теперь, мы пришли к решению, что каждый из мемберов должен вырасти индивидуально. Мы думаем, что для нас, как группы, это время, чтобы «перезарядить батарейки», время, в котором мы нуждаемся, чтобы нацелиться на образ группы, который мы считаем наилучшим. Простите, что мы сообщаем вам это в таком одностороннем порядке, но я надеюсь, что все вы, кто всегда поддерживал нашу группу, поймете наше решение. Мы надеемся на вашу продолжающуюся поддержку, как всегда, все мы трое. Юичи Накамару

Тацуя Уэда

Обговорив все втроем, мы, KAT-TUN, решили вступить в период, в котором мы «перезарядим батарейки».
Тур в честь нашего 10-летия обозначит начало нашего хиатуса.
Мы хорошенько посмотрели на эту группу под названием KAT-TUN. И мы решили, что в течении этого времени «перезарядки» мы хотим подняться на новый уровень, как отдельные личности, и когда придет время – объединиться и снова встать перед вами, как группа KAT-TUN.
Вот так мы чувствуем.
Разумеется, даже пока мы погрузимся в свою сольную деятельность, мне бы хотелось ценить свою связь - и со всеми фанатами KAT-TUN, и с другими мемберами.
Мы будем стараться изо всех сил, чтобы мы смогли вновь объединиться как можно раньше и начать все сначала. Обещаю! Пожалуйста, вы все – ждите нас!
Пока мы перезаряжаемся и после этого…
Я надеюсь вы все будете нас поддерживать!!

P.S. Говорят, что в видео все звучит несколько оптимистичнее, но...

Знаете, я их понимаю. Я понимаю, что у них сейчас нет ни сил, ни веры, чтобы в который раз начинать все заново. Но они все еще надеются на то, что, может быть, потом это придет. И я принимаю их желание взять передышку, и приму любое их решение после. Вернутся - значит вернутся, объявят дисбэнд - честно, мне трудно будет их за это винить. Просто - спасибо им, что они были, спасибо - что остаются и продолжат работать, пусть в сольном качестве. И спасибо, что все-таки решили сделать концерты к 10-летию, прежде чем уйти в свой хиатус.
Но знаете, сегодня мне хочется, чтобы звучала их музыка. То за что мы их любили, любим и продолжим любить. То что уже есть и останется - что бы не случилось с группой. Мы ведь только что голосовали за лучшие песни, только что переслушали все заново, так что - вот такой личный флэшмоб - пусть сегодня звучит KAT-TUN да, я мазохистка. Если кому-то захочется - может подхватить.

И да, предвосхищая вопросы - фест состоится. Потому что если они могут отпраздновать свое 10-летие для нас - не смотря ни на что, то и мы - тоже.

@темы: KAT-TUN

---

Ну вот и началось оно, время финальных объявлений))

09.02.2016 в 18:55

Пишет  KAT-TUN no Matsuri:

Уже скоро!
Друзья,

Наш фестиваль уже близко-близко, почти наступает на пятки самым первым, и одним из самых прекрасных дней - Днем Каменаши Казуи!

В связи с этим, дорогие участники, напоминаем, что крайний срок предоставления работ на этот день - 18 февраля!
Работы ждем по-прежнему на у-мыл сообщества; ждем с нетерпением, и отдельно хочется попросить:
если вы что-то готовите на этот день (но еще не доделали/только намереваетесь сделать) - напишите нам об этом сегодня-завтра. Заранее спасибо!

Для перехода в сообщество - клик по баннеру!

KAT-TUN no Matsuri - отпразднуем вместе!

---

Остался всего месяц до нашего феста

Ну если быть более точным - месяц и один день))
Но это для читателей, а вот если вы все-таки решили поучаствовать, и планируете свою работу на "Джуниор но Мацури" или на любой из "Дней мембера", то для того, чтобы прислать нам работу или, по крайней мере, сообщить нам по умылу соо, что вы планируете ее прислать - у вас осталось 2,5 недели.

Ознакомиться с правилами феста можно здесь, с графиком выкладок и сроками подачи работ - здесь.

Ну и - приглашаю всех поучаствовать, вместе с нами отметить наступающий уже совсем скоро (не смотря ни на что!) десятилетний юбилей КАТ-ТУН и показать - как (и за что) мы любили, любим и будем любить наших замечательных мальчиков молодых мужчин (все-таки совсем скоро они уже все перевалят за тридцатилетний рубеж))))

Да, и мы сделали для вас несколько новых баннеров, которые можно растаскивать)) И вот тут теперь есть пост, где можно оставлять заявки на раритетные видео и фотографии, и будем надеяться найдутся и те, кто их исполнит!

@темы: KAT-TUN, KAT-TUN no MATSURI

---

Строили мы, строили, и наконец построили...

Прошу прощения, немножко затянулся процесс создания соо для нашего феста, но теперь оно готово, и в нем можно еще раз ознакомиться с правилами, посмотреть планируемый график выкладок, сроки подачи работ и образцы шапок. Если у вас есть какие-то вопросы по правилам и графикам - задавать их можно под соответствующими постами, а в остальном...

@темы: KAT-TUN, фест в честь 10-летия дебюта

---

Правила феста в честь юбилея КАТ-ТУН

Так как голосование, судя по всему закончилось, и, по крайней мере, на большую часть вопросов мы получили вполне однозначный ответ, мы соответственно немного изменили окончательный вид правил. В ближайшее время мы сделаем соо, но те, кто собирается участвовать могут уже начинать готовиться)) Когда соо будет, я перепощу правила туда, и вопросы, если появятся - можно будет задавать под ними.

ПРАВИЛА ФЕСТА

1. Фест называется "KAT-TUN no Matsuri" (Фестиваль KAT-TUN).

2. Сроки.

Фест начнётся 23 февраля 2016 года и будет разбит на пять левелов по этапам истории группы. Кроме того, каждую неделю один день — суббота — будет отведён под "День АУ".
Относительно "Дней мембера": поскольку голоса за и против них разделились пополам, то мы решили сделать своего рода "голосование работами". Если за две недели до начала феста у нас будет достаточно работ (или обязательств принести работу) на дни всех мемберов, то они будут. Если нет, то "Дней мембера" не будет, а присланные на них работы будут с согласия авторов отнесены к подходящим левелам или "Дням АУ". Поэтому пока в расписании эти дни обозначены курсивом.

23.02–29.02 — "Junior no Matsuri": джуниорский период до и после основания группы, но до дебюта
23.02 — День Каменаши Казуи
27.02 — День АУ
29.02 — День Аканиши Джина
01.03–07.03 — "6-nin no Matsuri": период шестёрки — с дебюта по июль 2010 года
05.03 — День АУ
06.03 — День Тагучи Джунноске
08.03–14.03 — "5-nin no Matsuri": период пятёрки — с июля 2010 года по октябрь 2013 года
11.03 — День Танаки Коки
12.03 — День АУ
15.03–21.03 — "4-nin no Matsuri": период четвёрки — с октября 2013 года по сей день
16.03 — День Уэды Татсуи
19.03 — День АУ
21.03 — День Накамару Юичи
22.03 — Торжественное празднование годовщины дебюта и последний день выкладки работ
07.04 — Торжественное празднование годовщины основания и деанон

Для простоты — график выкладок в виде таблицы:

	Junior no Matsuri	6-nin no Matsuri	5-nin no Matsuri	4-nin no Matsuri
Вторник	23.02 Начало феста День Каме	01.03 Выкладка левела	08.03 Выкладка левела	15.03 Выкладка левела	22.03 Юбилей дебюта Конец выкладки	29.03	05.04
Среда	24.02 Выкладка левела	02.03 Выкладка левела	09.03 Выкладка левела	16.03 День Уэды	23.03	30.03	06.04
Четверг	25.02 Выкладка левела	03.03 Выкладка левела	10.03 Выкладка левела	17.03 Выкладка левела	24.03	31.03	07.04 Деанон Юбилей создания
Пятница	26.02 Выкладка левела	04.03 Выкладка левела	11.03 День Коки	18.03 Выкладка левела	25.03	01.04
Суббота	27.02 День АУ	05.03 День АУ	12.03 День АУ	19.03 День АУ	26.03	02.04
Воскресенье	28.02 Выкладка левела	06.03 День Джунно	13.03 Выкладка левела	20.03 Выкладка левела	27.03	03.04
Понедельник	29.02 День Джина	07.03 Выкладка левела	14.03 Выкладка левела	21.03 День Мару	28.03	04.04

3. Содержание, виды и оформление работ.

3.1. Виды работ никоим образом не ограничены. Это могут быть фики (оригинальные или переводы), стихи, произведения малых форм (лимерики, хайку, анекдоты и т.д.), арты, коллажи, манипы, обои для рабочего стола, видеоклипы, фотофики, комиксы (оригинальные или переводные), дизайны для дневников, переводы интервью или песен, аналитика, субтитры, сеты баннеров, аватарок, излавок, эдвайсов, демотиваторов, короче, всё, что только придёт вам в голову. Кроме того, мы также будем приветствовать выкладку раритетных аудио- и видеозаписей, фанкамов или фотосетов.

3.2. Все авторские работы должны быть новыми (нигде не выкладываться до феста). Это, естественно, не относится к раритетным записям и фотографиям, однако, мы будем благодарны, если вы ограничитесь материалами либо отсутствующими на настоящий момент в открытом доступе, либо присутствующими там в заметно худшем качестве.

3.3. Размер и рейтинг работ не ограничиваются.

3.4. Пейринги не ограничены — это может быть и мембер/мембер, и мембер/сторонний персонаж (в том числе ОЖП или ОМП). Исключение составляют работы, присылаемые на день определённого мембера: их главным героем обязательно должен быть соответствующий мембер, допускается джен или пейринг со сторонним персонажем. Другие мемберы могут присутствовать в работе только как второстепенные персонажи.

3.5. Содержание работ:
3.5.1. Работы, присылаемые на определённый левел, должны относиться к этому левелу, то есть должны быть посвящены мемберам и экс-мемберам KAT-TUN именно в этот период. Если работа (например, фик или видео) охватывает несколько периодов, она может по желанию автора быть отнесена к любому из охватываемых периодов.
3.5.2. Работы, являющиеся АУ и отнесение которых к определённому периоду невозможно, присылаются на "Дни АУ".
3.5.3. Работы, присылаемые на "Дни мембера", могут быть как вканонными, так и околоканонными или тотал-АУ, основное условие для них: главным героем работы должен быть соответствующий мембер.
3.5.4. В последний день феста, 22 марта, выкладываются работы, посвящённые именно юбилею, и в отношении них есть единственное ограничение по размеру — это должны быть небольшие, лёгкие для просмотра работы в основном визуального характера: арты, коллажи и т.п., клипы, небольшие сеты баннеров, аватарок, излавок, эдвайсов, демотиваторов и ачивок. Допустимы драбблы и малые формы.

3.6. Все работы снабжаются шапками: шапка работы на момент её присылки оргам должна обязательно включать:
3.6.1. Для всех работ:
— название работы,
— автора (авторов) работы, переводчика, таймингера (в случае субтитров), клинера и тайпсеттера (в случае переводных комиксов), человека, предоставляющего раритетную запись/фото, бет (если они были),
— форму работы: фик, арт, коллаж и т.д.,
— период или "день", к которому автор планирует отнести свою работу.
3.6.2. Для фика, кроме вышеуказанных:
— размер (драббл — до 1000 слов, мини — от 1001 до 4000 слов, миди — от 4001 до 10000 слов, макси — свыше 10001 слова),
— рейтинг,
— пейринг/персонажи,
— категорию (джен, гет, слэш),
— жанр (ангст, флафф, юмор, АУ и т.д.).
— краткое содержание (для фиков от мини и больше — обязательно)
Если работа переводная, автор и название оригинала также должны быть прописаны в шапке и, по возможности, снабжены ссылкой. Мы просим (но не требуем), чтобы, берясь за перевод, вы предварительно попросили разрешения автора.
3.6.3. Для арта, видео и в принципе любой работы, представляемой в виде визуала:
— размеры изображения (для видео дополнительно — вес загружаемого файла),
— рейтинг,
— пейринг/персонажи,
— категорию (джен, гет, слэш),
— жанр (если применимо, например для видео).
Если в визуальной работе были использованы исходники, желательно привести ссылки на эти исходники. Если один или несколько использованных исходников являются чужими авторскими работами (чужие арты, комиксы или коллажи), мы просим (но не требуем), чтобы вы предварительно попросили разрешения автора.
3.6.4. Для баннеров, излавок, аватарок и т.п.:
— размер,
— количество в сете,
— рейтинг (только в случае рейтингов от R до NC-21),
— пейринг/персонажи (только в случае, если в работе представлен не весь состав KAT-TUN соответствующего периода).
3.6.5. Для хэндмейда:
— размер,
— материалы,
— рейтинг (только в случае рейтингов от R до NC-21),
— пейринг/персонажи (только в случае, если работа имеет отношение к конкретному мемберу/мемберам, а не всему составу KAT-TUN соответствующего периода).

Если будут какие-то конкретные вопросы по шапкам в процессе оформления работы — спрашивайте в умыл соо феста.

4. Порядок предоставления и выкладки работ.

4.1. Сроки предоставления работ:
4.1.1. Все работы на определённый левел должны быть предоставлены оргам не позднее чем за две недели до начала соответствующего левела. Исключения возможны, но давайте не превращать их в правило. Если вы уже делаете какую-то работу и никак не успеваете закончить её в срок, то, пожалуйста, хотя бы сообщите на умыл сообщества о том, какую работу делаете, на какой левел хотите её представить и к какому сроку реально можете её закончить, чтобы мы могли учесть её при распределении работ по дням левела. Такой умыл будет в любом случае рассматриваться как ваше обязательство предоставить заявленную работу не позднее начала соответствующего левела.
4.1.2. Все работы на "Дни АУ" должны быть предоставлены не позднее чем за две недели до первого дня АУ, или орги должны быть извещены об их предоставлению по умылу, с указанием — на какой из "Дней АУ" автор реально может предоставить работу. Такой умыл будет в любом случае рассматриваться как ваше обязательство предоставить работу не позднее чем за пять дней до соответствующего "Дня АУ".
4.1.3. В связи с тем, что вопрос о "Днях мемберов" остаётся открытым, все работы на "Дни мемберов" должны быть предоставлены не позднее чем за две недели до первого дня мембера/начала феста — вне зависимости от того, когда именно состоится день того мембера, которому посвящена ваша работа. Допускается извещение по умылу с указанием "Дня мембера", на который вы собираетесь предоставить работу. В этом случае работа в законченном виде должна быть предоставлена не позднее чем за пять дней до дня соответствующего мембера.
4.1.4. Все работы на день юбилея должны быть предоставлены не позднее чем за две недели до дня юбилея. Допускается извещение по умылу, крайний срок предоставления работы, обещанной по умылу, — за три дня до юбилея.

Для простоты — таблица сроков предоставления работ:

	Срок предоставления работ или заявления их по умылу	Крайний срок предоставления заявленных по умылу работ
Junior no Matsuri	10.02	24.02
6-nin no Matsuri	16.02	01.03
5-nin no Matsuri	23.02	08.03
4-nin no Matsuri	01.03	15.03
День Каме	09.02	18.02
День Джина	09.02	24.02
День Джунно	09.02	01.03
День Коки	09.02	06.03
День Уэды	09.02	11.03
День Мару	09.02	16.03
День АУ - 27.02	13.02	22.02
День АУ - 05.03	13.02	29.02
День АУ - 12.03	13.02	07.03
День АУ - 19.03	13.02	14.03
День юбилея	08.03	17.03

4.2. Фики, переводы и другие текстовые работы размером до 4000 слов (30000 знаков с шапкой и форматированием) присылаются на умыл сообщества феста. Фики, переводы и т.д. размером до 8000 слов (60000 знаков) присылаются по желанию на умыл сообщества двумя частями или на e-mail оргов (который можно попросить по умылу). Текстовые работы размером свыше 8000 слов присылаются только на e-mail.
Если работы содержат авторское форматирование: курсив, жирный шрифт, подчёркивание, выравнивание текста (кроме выравнивания по левому краю) и т.д., присылаемый текст должен содержать это форматирование в прописанном виде. Особенно это касается работ, присылаемых в виде вордовских файлов. Текст должен быть готов для вставки в пост "как есть"!
Пример:

<div align="center">***</div>
<b>Каме:</b> Я <i>не хочу</i> туда идти!

Орги настоятельно рекомендуют авторам найти бет или самостоятельно вычитать свои тексты на наличие повторов, ошибок и опечаток. В обязанности оргов не входит вычитка присылаемых текстов.

4.3. Арты, коллажи, баннеры, фотографии загружаются в сторонние галереи и предоставляются в виде ссылок на полноразмерное изображение, присланных на умыл сообщества.

4.4. Клипы, видео и субтитры выкладывается на сторонние файлохранилища и обязательно предоставляются в виде ссылки на скачивание. При желании видео могут также выкладываться на сайты, дающие возможность онлайн просмотра, и предоставляться в виде ссылки на страницу видео или кода для встраивания.

4.5. Хендмейд предоставляется в виде сета фотографий (от 1 до 5 штук), дающих максимально полное представление о работе. Фотографии предоставляются в соответствии с п.4.3.

4.6. Орги ни в коем случае не производят никакого предварительного отбора (все работы идут в выкладку) и оставляют за собой право только на распределение работ по дням внутри левела (в зависимости от количества присланных работ) и право рекомендовать автору перенести работу на другой левел, если, по их мнению, она не соответствует тому левелу, на который представлена (однако финальное право выбора левела остаётся за автором).

4.7. Работы с рейтингом G — PG-13 выкладываются в открытый доступ для всех зарегистрированных пользователей дайри. Работы с рейтингом R — NC-21 выкладываются в доступ, открытый только для совершеннолетних пользователей.

4.8. Все работы выкладываются анонимно, под логином феста. Анонимность выкладок сохраняется до торжественного деанона 07.04 и распространяется на всех соавторов работы, включая таймингеров, клинеров/тайпсеттеров и бет. Мы просим всех авторов и соавторов работ воздержаться от ответов под работами под своим логином до деанона. Авторы могут отвечать под своими работами под специальным "авторским" логином, созданным оргами и сообщаемым им в ответ на присланную работу. После деанона во всех шапках работ будут проставлены авторы, беты и т.д.

4.9. При выкладке работ пейринг и краткое содержание убираются под кат, чтобы каждый из читающих мог самостоятельно решить, хочет ли прочесть эту информацию до того, как начнёт читать или смотреть работу.

5. Голосование и комментирование.

5.1. Все работы снабжаются кнопкой "Понравилось?". Однако орги искренне надеются, что читатели также порадуют авторов комментариями.

5.2. Комментирование открыто для всех зарегистрированных пользователей дайри.

запись создана: 14.09.2015 в 18:19

Вопрос: В целом вы должны выбрать 4 ответа (или менее)

1. Убираем пейринги, читаем все?		7	(5.6%)
2. Нет-нет, я хочу знать, о каком пейринге работа!		20	(16%)
3. Я за анонимную выкладку!		17	(13.6%)
4. Я против анонимной выкладки!		6	(4.8%)
5. Хочу голосовать за победителей!		3	(2.4%)
6. Не надо голосований, все участвовали, все молодцы!		22	(17.6%)
7. "Дни АУ" нужны!		16	(12.8%)
8. "Дни АУ" не нужны!		8	(6.4%)
9. "Дни отдельных мемберов" нужны!		13	(10.4%)
10. "Дни отдельных мемберов" не нужны!		13	(10.4%)
Всего:		125 Всего проголосовало: 30

@темы: фест в честь 10-летия дебюта

---

Может среди моих ПЧ есть питерцы желающие котика?

08.09.2015 в 21:42

Пишет  Nefritica:

Девочки, питерские, может, кто сможет взять котов?
У моей подруги беда. Я взять не могу, потому что у меня самой кот и собака(( Может, кто-нибудь сможет взять их себе? Коты славные. Если что, пишите в умыл или в контакте вот сюда vk.com/id446479

"SOS! Моя доча выдала аллергию и непонятно на что ((( неонатолог требует удалить из дома все аллергены: цветы и ... коты ... веселого мало, тк это усиливает проблемы с легкими у моей торопыжки , а Лимон и Василек - сокровища, а не коты
Ищем дом для двух пуховых задов. Воспитаны, приучены к горшку, стерилизованы, не дерут мебель, обои и тп. Лимону 6 лет, ласковый мальчик. Васильку (большой пушистый товарищ) 5 лет, кто-то в детстве его сильно испугал и теперь это 8 кило труса: любимые места под ванной, за диваном, на шкафу. Едят корм, который мы готовы регулярно покупать.
Друзья, репостните, пожалуйста, вдруг кто нас спасет ?"

Это Лимон

А это Василек

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Не такой уж новый "Бригадный подряд"

Не прошло и трех-четырех лет и мы решили выделить под это отдельное место И вы все или почти все уже наверняка читали наш анонс в других дневах, но пусть будет и здесь))) Кэп - не тормоз, у кэпа просто на работе аврал((

23.08.2015 в 20:14

Пишет  Nefritica:

Новое сообщество, перепост приветствуется)))

Привет!
Мы — стихийно сложившаяся группа фанатов КАТ-ТУН, уже несколько лет переводящая всё, что под руку подвернётся, и в шутку назвавшая себя «Бригадным подрядом». Интервью, фанфики, субтитры — наш подряд берётся за любую работу, и теперь его основной «рабочей площадкой» и «складом готовой продукции» будет это новое сообщество. Так что, если вы любите группу КАТ-ТУН в любом составе и проявлении, загляните к нам на огонёк!
Добро пожаловать!
клик по баннеру для перехода в соо

И сразу же:

СКОРО НА ВАШИХ МОНИТОРАХ!

Название: Без сахара, без сливок Оригинал: No Sugar, No Cream — scorch66 Перевод: somewhere_there Беты: Дила, Nefritica, chujaia Пейринг: Накамару Юичи / Каменаши Казуя Рейтинг: PG-13 Предупреждение: АУ, насилие, упоминание эвтаназии Краткое содержание: Накамару чтит букву закона превыше всего. Но вот он переходит в новое отделение, где начинает играть роль «хорошего полицейского» при «плохом полицейском» Каменаши. И он полон решимости быть хорошим напарником, хотя бы для того, чтобы спасти Каменаши от самого себя. — Вы… заключили пари на то, как долго я продержусь? — спрашивает Накамару, и юмор ситуации упорно ускользает от него. Уэда морщится, как будто ему жаль, что Накамару узнал о… весьма невпечатляющих ожиданиях, возлагаемых на него коллегами, но следом тот произносит: — Три недели долгий срок для того, чтобы быть мартышкой Каменаши. — И Накамару напоминает себе, что Уэда и чувство такта обитают в разных вселенных. Накамару отвечает кратким кивком и покидает столовую, прежде чем поддастся искушению опрокинуть чашку Каменаши прямо на пол. Проходя мимо, он на секунду тормозит возле стола Тагучи. — И как долго? — Тагучи щурится на него из-за очков в металлической оправе. Накамару уже знает, что они достаются из очечника только тогда, когда Тагучи бросает игру и решает на самом деле заняться своей работой. — Это ваше пари… Как долго я, по-твоему, продержусь? Взгляд Тагучи останавливается на кружке Каменаши, и он широко улыбается. — А! Ты не ошибся. Ты бы видел лицо Казуи, когда я добавил сливок. Маньяки-убийцы выглядят добрее. Когда ответом ему служит молчание, Тагучи наконец обращает своё внимание на него самого и отвечает всё с той же неистребимой улыбкой: — Я поспорил, что ты останешься, детектив Накамару. — Почему? — переспрашивает Накамару. «Я ведь всего лишь мартышка». — Потому что ты нам нужен.

СКОРО НА ВАШИХ МОНИТОРАХ!

Название: Zoomsata x «Joker Game» в Одаваре - 31.01.2015 - русские субтитры. Перевод на англ. и тайминг: sakuravocal Перевод на русский и полный ретайминг: somewhere_there Редактирование: Дила, Nefritica, chujaia Продюсер-Каменаши вместе с Эйсом и Моччи отправляется в Одавару, где ему, как настоящему шпиону, предстоит отгадывать заготовленные Zoomsata загадки, и за провал каждой миссии его ждет «страшное наказание». А также — Каменаши Казуя, Фукада Кёко и Исэя Юске дают интервью... за карточным столом.

---

О взлётах и падениях. Автор: scorch66

Поднимаю, ибо теперь у этого текста тоже есть аудиоверсия! И она прекрасна! Огромное спасибо, дорогой Тамаэ!!!

Название: О взлётах и падениях Бета: Дила, Nefritica, chujaia Оригинал: Of Ups and Downs — scorch66 — разрешение получено Размер: миди (8594 слов) Пейринг/Персонажи: Каменаши Казуя (Каме) / Накамару Юичи, ОЖП, ОМП Категория: слэш Жанр: AU, романтика, драма Рейтинг: PG-13 Краткое содержание: Накамару теряет своё сердце в лифте. Размещение: запрещено без разрешения автора и переводчика Каменаши Казуя Накамару Юичи

Аудиоверсия: Чтение, обработка: Тамаэ aka Валькирия_ Записано: 12.05.2014 Длительность: 01:06:47 Накамару едва не поскальзывается на натёртом линолеуме, пытаясь одновременно сунуть ноги в туфли и завязать галстук. Его тост так и остаётся остывать в тостере, когда, бросив взгляд на наручные часы, он пулей выскакивает за дверь. Буквально в любую секунду лифт начнёт своё движение вниз. И Накамару никогда не признается даже себе, сколько усилий он прикладывает для того, чтобы сдержаться и не припустить по коридору бегом. Вместо этого он просто удлиняет шаги, как обычный бесцеремонный служащий, спешащий на свою работу. В серо-стальных дверях лифта маячит водянистое отражение его собственного лица. Накамару нажимает на стрелку «вниз», приглаживает чёлку и ждёт знакомого «динь». Двери лифта открываются. — Доброе утро! — торопится Накамару и чувствует себя идиотом, потому что он даже внутрь ещё не зашёл. Каме разговаривает по мобильнику, но машет ему свободной рукой. Его лицо озаряется улыбкой, когда он встречается с Накамару взглядом. Накамару проходит внутрь, и двери смыкаются. Он наблюдает за Каме в зеркалах, которые представляют собой стенки лифта, прислушивается к ровному журчанию его голоса, пока он ведёт свои переговоры, к короткому смешку, совершенно неискреннему, но необходимому для этой его повседневной жизни. Это очень долгий звонок. Цифры загораются и исчезают, когда они минуют очередной этаж, и минутой позже опять раздаётся «динь», и Накамару открывает рот, чтобы сказать… что? Увидимся завтра утром? Хорошего дня? Каме уже движется к выходу из здания, прежде чем Накамару успевает решить. — Вы выходите? — смущённо переспрашивает женский голос, и Накамару кивает и, извиняясь, кланяется, делая шаг наружу. Он ещё раз смотрит на свои часы и вздыхает. Не то чтобы он куда-то спешил. На работе его ждут только через час. * Каме живёт на двенадцатом этаже их дома. Накамару — на восьмом. Поездка вниз занимает ровно шестьдесят секунд, если без промежуточных остановок. Накамару не знает, когда он начал мечтать, чтобы она тянулась дольше. * Накамару помнит, как Каме переехал в их дом несколько месяцев назад. Первым ему запомнился запах. Как-то утром он вошёл в лифт и даже моргнул, когда характерный аромат ванили ударил ему в ноздри. Сначала он решил, что запах остался после предыдущего пассажира, скорее всего, Саваджири-сан, живущей этажом выше. Накамару довольно часто сталкивался с ней и против воли начинал обильно потеть каждый раз, когда она придвигалась поближе в своих глубоких декольте. Уэда постоянно намекал ему, что она положила на него глаз, но Накамару всё равно чувствовал себя сконфуженным. Хотя бы потому, что он изначально играл… на другой стороне поля. Накамару потёр свой нос, слегка обескураженный запахом, но решил, что, пожалуй, он довольно приятный, уж, безусловно, лучше обычного цветочно-цитрусового. Этот запах напоминал ему о печенье и блинчиках. Шелест газетных страниц заставил его посмотреть в сторону. Газета была развёрнута и закрывала большую часть его соседа по кабине, за исключением каштановой макушки. И его помпезных туфель с золотыми заклёпками. Накамару поймал себя на том, что в недоумении наклонил голову, заинтригованный тем, как они контрастировали со строгими деловыми брюками и стильным дипломатом, стоящим прямо рядом с туфлями. Он не помнит точно, но полагает, что, вероятно, издал какой-то поражённый звук, потому что, когда он поднял голову, то обнаружил острый взгляд, направленный на него поверх газетной страницы. И испытал сомнительное удовольствие, наблюдая, как всевозможные ракурсы его лица в окружающих зеркалах заливаются краской. — П-простите, — запинаясь, пробормотал он. — Я с-сожалею… В те времена он ещё не мог различить, на самом ли деле брови Каме сошлись в сердитом выражении, или он умышленно свёл их, чтобы создать такой эффект. Он обнаружил, что пялится на собственные туфли, неожиданно смущённый их непритязательной консервативной чернотой. Ещё одно шуршание подсказало ему, что газету свернули. — Правильно сожалеете, — сообщил его сосед спокойно и без всякого выражения. — Это дизайнерский бренд. Лифт остановился на первом этаже, а Накамару всё ещё чувствовал себя слишком подавленным, чтобы поднять голову. Так и наблюдал исключительно за разукрашенными золотом туфлями, пока те гордой поступью не скрылись из виду. * В следующие недели Накамару отметил для себя несколько любопытных случаев, связанных с новым жильцом, заставлявшим консьержек на входной стойке здания смущённо хихикать, прикрываясь наманикюренными ручками. «Каменаши-сан…» — шептали они друг другу, прежде чем рассыпаться возбуждёнными вздохами. Это новое лицо Накамару толком ещё не видел, зато прикладывал все усилия, чтобы избежать этой встречи. Обычная стратегия «пригнуться и заглянуть в лифт, прежде чем войти» успешно срабатывала, пока однажды вечером, возвращаясь из быстрого похода в комбини, Накамару не собирался уже подняться наверх, но вынужден был, спотыкаясь, отпрянуть, когда в последний момент между закрывающимися створками просунулась чья-то рука. Накамару поморщился из солидарности с чужой болью, но тут двери разъехались, и он оказался лицом к лицу с обвиняющей парой глаз, тех самых, от которых так долго скрывался. Как и его собственные, они слегка расширились от удивления. Накамару сделал шаг в сторону, уступая тому, кто, видимо, и был Каменаши, больше чем достаточно места, чтобы зайти. На какое-то время, пока лифт «задумался», Накамару представилась возможность сбежать, но в тот момент он слишком отвлёкся, чтобы даже обратить на неё внимание. На этот раз на Каменаши были кроссовки. Совершенно обычные: чёрно-белые с эмблемой адидас, и такие же спортивные штаны, и такая же майка. Изысканно уложенные волосы, которые Накамару мельком отметил в тот, прошлый раз, прилипли ко лбу беспорядочными потными завитками. Но больше всего Накамару заинтриговало его лицо и характерная манера, в которой он сжал губы, массируя пострадавшее предплечье. Должно быть, это было больно. Накамару порылся в своём магазинном пакете. — Вот, — сказал он, протягивая кунжутную булочку в пластиковой обёртке. И когда взгляд Каменаши переместился на него, Накамару пожал плечами в скованной, механической и разве что в его воображении непринуждённой манере. — Я случайно купил лишнюю. Карие глаза на мгновение сузились, но тут же приняли обычное выражение. — Извините, но я не ем мучное в такое время. О… Накамару молча склонил голову немного ниже, чем следовало бы. Разумеется… Но прежде чем его рука успела поникнуть и безвольно опуститься, булочку из неё решительно выхватили. — Я просто съем её на завтрак. Спасибо, — лёгкая, хитроватая улыбка, слишком мягкая, чтобы квалифицировать её как ухмылку. — А, да. Конечно. На здоровье… я имею в виду, — Накамару почесал в затылке, — не стоит благодарностей. Эта поездка в лифте показалась Накамару самой долгой в его жизни, настолько, что он даже был удивлён, когда она закончилась. И только когда он уже шёл по коридору к себе в квартиру, до него дошло, что в воздухе всё ещё чувствуется запах ванили. * Одним из недостатков жизни в большом многоквартирном доме было то, что чаще всего лифт оказывался набит битком. Втискиваться в него на восьмом этаже было, конечно, немного легче, чем, скажем, на пятом, но отсутствие личного пространства всё равно угнетало Накамару до нервной чесотки. Разумеется, когда ему надо было бежать по делам или, допустим, отыграть немного денег у Уэды, это становилось неизбежным, если, конечно, он не собирался подвергать свои ноги пытке, взбираясь по лестнице. Иногда случалось и такое, но в целом Накамару был всё-таки не настолько мазохистом. Накамару втиснулся в то узкое пространство, которое оставили для него объёмные формы Табата-сан, стараясь сдержаться и не чихнуть от щекочущего нос воротника её шубы. Стоящий по другую сторону Ишида-сан наградил его насмешливой улыбкой. Ишида-сан был высоким, худощавым мужчиной, волосы которого неизменно выглядели аккуратно зализанными назад. Он всегда сердечно приветствовал Накамару при встрече, но было что-то неуловимо скользкое в его манерах, что заставляло Накамару регулярно отказываться от добрососедских приглашений поужинать вместе. Вот так, с уже натянутыми до предела нервами, Накамару чуть не взвизгнул, когда почувствовал, как чья-то рука проскальзывает вдоль спины, чтобы ткнуть его в бок. Он обернулся, готовый сказать Ишиде что-нибудь до крайности ядовитое, но в этот момент втянул воздух носом, развернулся в другую сторону — и увидел улыбающееся лицо Каменаши. «Привет», — одними губами прошептал тот и неловко помахал ему рукой, прижатой к его боку лысеющим мужиком размеров Табаты-сан. Разумеется, Накамару знал, что он выше, но сейчас, зажатый со всех сторон, Каменаши выглядел совсем крошечным. И это поневоле заставило Накамару улыбнуться и наклонить голову в молчаливом приветствии. Увы, его жест не укрылся от Табаты-сан, и Накамару почувствовал себя немного виноватым, когда её взгляд обратился на Каменаши и она принялась ворковать и щипать его за щёчку в приступе материнского обожания. — Ох, ну разве же Вы не очаровательны? Глаза Каменаши тревожно расширились, и Накамару быстро отвернулся, посмеиваясь в кулак, покуда масленый голос Ишиды-сана не присоединился к общему хору. — Вы совершенно правы, Табата-сан. Вы ведь позволите мне показать вам окрестности? Мы могли бы хорошо провести время. Плотоядные нотки в его предложении могли пройти мимо ушей Табаты-сан, но Накамару-то расслышал их чётко, и он знал, что Каменаши расслышал их тоже. Накамару и сам задавался вопросами в отношении Каменаши, но… Он прислушался, ожидая, какой же ответ последует. — Буду с нетерпением ждать. Это могло быть просто стандартной вежливостью. Но могло быть и обещанием. Оставшиеся несколько секунд спуска Накамару провёл, наблюдая отражение собственного нахмуренного лица. * Они снова столкнулись несколькими днями позже. Уэда высадил его у дверей после очередных дружеских посиделок за раменом, и когда он подошёл к лифту, то обнаружил Каменаши, тоже застывшего в ожидании перед его дверьми. — О, — сказал Каменаши, оборачиваясь при его появлении и награждая его лёгкой улыбкой. — Привет. Кажется, мы часто сталкиваемся, а? — Похоже на то… — Накамару смолк, когда его взгляд уловил поблёскивание серёжки. На этот раз Каменаши явно не возвращался с полуночной пробежки. Джинсы, порванные на бедре и коленке, и чёрная рубашка, свободная, но сшитая из такого тонкого материала, что всё равно казалась облегающей. Волосы его были убраны назад в коротенький хвостик. Он выглядел… здорово. Достаточно здорово, чтобы Накамару закашлялся и отвернулся, чувствуя, как по шее карабкается предательское тепло. К тому моменту, как они зашли в лифт, Накамару хотелось бы, чтобы на нём самом было что-то другое, а не застиранная старая футболка с пятном от соевого соуса спереди и пара сандалий без задника. Каменаши первым нарушил молчание. — Хорошо провели время? От Вас вкусно пахнет. Чем-то вроде… рамена? Стоя рядом с Вами, я начинаю чувствовать, что проголодался. Это сопровождалось такой широкой и сияющей улыбкой, что Накамару совершенно не почувствовал себя оскорблённым. Он почесал одной ногой лодыжку другой и постарался не показать, насколько неуверенно чувствовал себя сейчас в обществе Каменаши, с этими его прицельными наблюдениями, да ещё и одетого точно с витрины. — Неплохо. Я обедал с другом, — и перед тем как они снова погрязли в молчании, Накамару поторопился добавить: — Ну и как… Ишида-сан уже показал Вам окрестности? — Как Вы догадались? — изумился Каменаши, и Накамару моргнул. — Э-э? Я просто нечаянно услышал в тот раз, с Табатой-сан… — Не напоминайте, — рассмеялся Каменаши, наклонив голову набок. — И я как раз сейчас собираюсь встретиться с Ишидой-саном. «О... — подумал Накамару, — так, значит, вот как Каменаши одевается на свидание». Рамен свернулся камнем у него в желудке, и хотя в этот раз он всё-таки заставил Уэду платить, сейчас Накамару искренне жалел, что наелся от пуза. Он подумал, стоит ли предупредить Каменаши об Ишиде-сане с его маслеными волосами и маслеными речами, и ещё более маслеными руками, но их время подошло к концу, когда Каменаши нажал на кнопку, чтобы выйти на седьмом этаже. — Я уверен, что мы скоро снова встретимся, — на прощание сказал Каменаши, и Накамару ответил скованным кивком. Каменаши вышел, но вернулся за секунду до того, как двери лифта сомкнулись, на этот раз воспользовавшись ногой, чтобы заставить их раскрыться обратно. Накамару немедленно нажал на кнопку стоп и замер в ожидании, озадаченный неожиданным гулом под собственной кожей. — Я даже сделал себе заметку, что надо спросить Ваше имя, но в результате забыл, — смущённо улыбнулся Каменаши, протягивая руку. — Я Каме. И Накамару почувствовал, как по телу снова разливается тепло, как будто он только что выпил плошку мисо супа, хотя, на самом деле, с того времени миновала уже пара часов. Ладошка Каме на ощупь оказалась такой же тёплой. Мозолистой и маленькой, так что пальцы Накамару легко сомкнулись вокруг неё. — Накамару Юичи, — они разжали руки. — И кстати, Ишида — скользкий тип. Брови Каме приподнялись до самой чёлки, и он суховато рассмеялся. — Спасибо за предупреждение. Лифт закрылся, и Накамару продолжил подниматься в одиночестве, размышляя над тем, угадал ли Каме насчёт него, как он сам угадал насчёт Каме. В результате он проехал мимо своего этажа и, спускаясь назад, молчаливо отчитал себя за то, что вообще на что-то надеялся. «Не делай этого с собой, Накамару». И всё равно — гул никуда не исчез. * Они снова встретились два дня спустя. Накамару решил выйти пораньше, чтобы побаловать себя завтраком в любимом бистро прямо напротив дома, и когда двери лифта открылись, он обнаружил Каме, листающего очередную газету. Тот снова был в костюме и при галстуке, отсутствовали разве что туфли с золотыми заклёпками. Сменившая их пара была украшена по краю серебристыми хрусталиками. Накамару улыбнулся в кулак и сделал шаг внутрь. — Ну и как всё прошло? — Каме потребовалась секунда, чтобы сообразить, что он больше не один, и когда он поднял голову, на лице его отразилось приятное удивление, сразу сделавшее утро Накамару намного добрее. — Вы были правы. Ишида — скользкий тип, — Каме коротко рассмеялся и потряс головой. Он на секунду вернулся к своей газете, но практически сразу его взгляд снова скользнул в сторону. И это был пытливый взгляд, спрашивающий больше, чем прозвучавший следом вопрос. — А откуда вы узнали, что…? А! Так, значит, Каме всё ещё не был уверен в отношении него. — Из личного опыта. Судя по задумчивому молчанию Каме, это разрешило его сомнения. — Звучит так себе, — откликнулся он после небольшой паузы. Накамару ответил ухмылкой, которая отчасти граничила с гримасой, а отчасти говорила: «Слава богу, это было давно». — Если честно, то даже вспоминать не хочется. Каме расплылся в очаровательной озорной улыбке. — Мне тоже. Он снова погрузился в свою газету, и, слегка подвинувшись и вытянув шею, Накамару смог заглянуть через его плечо. Газета была открыта на разделе, посвящённом спорту. — Вам нравится бейсбол? — вопрос вырвался прежде, чем Накамару успел отступить и хотя бы притвориться, что это было просто удачной догадкой, а не следствием того, что он вёл себя как любопытный проныра. Впрочем, Каме не возражал и, похоже, даже не обратил внимания на то, что Накамару оказался намного ближе, чем был всего лишь пару секунд назад. Он просто засветился от удовольствия. — Я обожаю бейсбол. На близком расстоянии исходящий от него запах ванили был таким сильным, что Накамару даже слегка захмелел. Не решаясь посмотреть прямо в сияющие прищуренные глаза Каменаши, он вместо этого обратился к одному из его многочисленных отражений. — А я люблю футбол. И они прибыли на первый этаж. * Возможно именно тогда, несмотря на свою боязнь высоты, он начал мечтать, чтобы они жили в самом высоком небоскрёбе мира, из тех, которые, кажется, пронзают небесный свод и уходят куда-то в космос, а не в обычном многоквартирном доме, где поездка на лифте оканчивается чересчур быстро. * С того момента подсознанию Накамару понадобилось не так уж много времени, чтобы запомнить и систематизировать расписание Каме. Тот работал где-то в кулуарах шоу-бизнеса менеджером молодого артиста, пытающегося пробиться к вершинам. Прямо в лифте он нередко решал по телефону какие-то свои вопросы: сегодня выпрашивал одолжения у важных персон, а завтра сыпал завуалированными угрозами в адрес прессы. Но какие бы проблемы ни готовил для него новый день, он всегда оказывался в лифте в четверть восьмого, бодрый и готовый встретить их лицом к лицу, с тщательно уложенными волосами и в предположительно супермодном костюме. Накамару присоединялся к нему не позднее чем в семь часов пятнадцать минут и сорок секунд. Это было хорошее время. Мало кто спускался на лифте в такую рань, а следовательно, чаще всего они оказывались в кабине вдвоём. По дороге на работу воспоминания об этом вызывали у Накамару улыбку. Как будто тайный домик на дереве, построенный для них и ни для кого больше… вот только они были всего лишь взрослыми мужчинами, делившими кабину лифта на протяжении одной минуты. И разумеется, в настоящем домике на дереве, можно было делать то, что обычно не делают в лифтах. Посмотревшись в зеркальце заднего вида, Накамару заметил румянец, проступающий на своих щеках. * Ц Е Л О В А Т Ь С Я * В некоторые дни Каме запаздывает, и, нажав на кнопку лифта, Накамару обнаруживает пустую кабину. В такие дни Накамару отступает немного вглубь коридора, чтобы развязать и снова завязать шнурок на ботинке или проверить карманы своего пиджака на наличие ключей. После этого он снова нажимает на кнопку, и вот он — Каме, немного растрёпанный, со съехавшим в сторону галстуком и падающими на глаза волосами, и всё равно Накамару украдкой бросает на него заинтересованный взгляд. — Тоже опаздываете? — недоверчиво хихикает Каме, поправляя свой галстук. Накамару кивает, хотя на самом деле он никогда не опаздывает. Сказать по правде, на самом деле он всегда приходит задолго до начала работы. Каме приступает к причёсыванию волос. Накамару видит, как недовольно сходятся его брови, когда он пытается уложить завитки на место. Их взгляды в зеркале сталкиваются, и слишком поздно, чтобы Накамару успел отвести глаза в сторону. — Сегодня Тагучи впервые участвует в ток-шоу, и, конечно же, мои волосы должны выглядеть, — Каме указывает на них расстроенным жестом, — вот так. — Волнуетесь? — Накамару видел плакаты с Тагучи на станции метро, у него приятная внешность и своеобразный стиль. Возможно, если бы Накамару увидел того несколько месяцев назад, прежде чем его заворожило совсем другое лицо, то запомнил бы больше деталей. В нынешней же ситуации у Накамару осталось о нём только смутное впечатление как об артисте, которому, скорее всего, удастся стать популярным, если не благодаря собственной харизме, то потому что Каме знает своё дело. — Очень. Тагучи — милый мальчик, и внешность, безусловно, играет ему на руку, но если он только попробует вклинить в беседу одну из своих дурацких шуточек, богом клянусь, я… Накамару улыбается. — Вы — что? Каме на секунду замирает, задумавшись, а потом хохочет. — Я выкраду запись и найму двойника, чтобы говорил вместо него. — Какой коварный план, — по достоинству оценивает Накамару, и они обмениваются улыбками через зеркало. Каме заканчивает разглядывать своё отражение и оборачивается к нему лицом, показывая на свои волосы. — Ну так что? Я выгляжу более-менее презентабельно? Не лукавьте. Каме выглядит ровно так же, как всегда. Он мог бы вылезти из мусорного бака или вернуться после выходных, проведённых в горах, и Накамару всё равно не изменил бы своего мнения. Вот разве что на виске у него выбившаяся прядка, и Накамару не может удержаться и тянется, заправляя её за ухо. Когда Каме моргает на него снизу вверх, он быстро отдёргивает руку, и она неловко падает вдоль туловища, но кончиками пальцев Накамару всё ещё ощущает, какие мягкие у Каме волосы. — Я… — он откашливается, прочищая горло. — Вам пора подстричься. Накамару не знает, действительно ли молчание затягивается, или это его смущение заставляет секунды тянуться невыносимо долго, но, кажется, Каме и правда требуется какое-то время, чтобы ответить, и когда он наконец отвечает, то этому предшествует короткое хмыканье. — Ты такой смешной, Накамура, — произносит он в тот самый момент, когда двери лифта ползут в стороны, открывая вестибюль, и разворачивается, чтобы выйти. Испугавшись, что его слова прозвучали оскорбительно — потому что недостаточно того, что Накамару посмеялся над его дизайнерскими туфлями, нет, ему просто необходимо было высказать своё мнение и о волосах тоже, и какого чёрта он вообще открывает рот в компании Каме?! — Накамару торопится поправить его. — Меня зовут Нака… — …мару, — Каме кривовато ухмыляется через плечо, а в глазах у него пляшут чертенята. — Я знаю. Это была шутка. Не забудь включить телевизор в пять вечера, если будет возможность. Ещё увидимся, На-ка-ма-ру. Накамару знает, что с ним играют, но если честно, он совсем не против. * Накамару чувствует себя совершенно измотанным всеми этими пробками на дороге по пути с работы. Зайдя в квартиру, он сбрасывает обувь и тут же включает телевизор, прощёлкивая каналы, пока не находит нужный. В движении Тагучи выглядит лучше, чем в прямоугольной неподвижности плакатов в метро, и только однажды с его неизменно улыбающихся губ всё-таки срывается шутка. Не очень смешная, но Накамару быстро осознаёт, что подача значит больше, чем смысл, и поскольку Тагучи, безусловно, смотрится весьма привлекательно, этот момент, который мог бы стать катастрофой смягчается доброжелательным смехом. К концу передачи Накамару уверен, что где-то там, в дальнем углу студии, Каме, должно быть, сияет от гордости. И по причине, которая совсем не представляет для него секрета, Накамару обнаруживает, что и сам улыбается до ушей. Это опасно и глупо. И всё-таки почти против воли Накамару начинает задумываться, что, может быть, выбраться наконец наружу из двухметровой кабины лифта не будет таким уж верхом наглости. * Разговор начинается с мимолётного наблюдения Каме. — Твоя кожа всегда выглядит такой мягкой. Накамару чешет свой нос, отмечая, что взгляд Каме внимательно следит за его руками. Это странно. Накамару больше привык к тому, что люди сосредоточиваются на его носе. — Я пользуюсь лосьоном. — А! Я тоже. И ещё обожаю соли для ванны. Затем они как-то незаметно переходят к оживлённому обсуждению банных полотенец, и Каме как раз увлёкся, описывая свою внушительную коллекцию, когда телефон Накамару заходится трелью. Это Уэда, Накамару пытался, но так и не сумел связаться с ним раньше. Короткий извиняющийся кивок в сторону Каме, и он отвечает, расплываясь в улыбке от убийственного и тягучего тона на другом конце трубки. Он предполагал, что дело закончится похмельем. — Я забыл у тебя пиджак прошлой ночью. Занеси его, когда уже будешь в состоянии. Он заканчивает разговор с сознанием того, что сегодня ему придётся ехать на работу на электричке, потому что ключи от машины остались в кармане пиджака, а Уэда, судя по голосу, не выберется из постели в ближайшее тысячелетие. Накамару засовывает телефон в карман и, подняв голову, замечает кое-что очень странное. Он ловит взгляд Каме, но буквально секундный — тот поспешно отводит глаза в сторону. И даже в профиль Накамару не может не заметить нахмуренных бровей и плотно сжатую линию губ. — Я… прости?.. — говорит он, ничего не понимая, потому что это был пятисекундный звонок, в то время как сам Каме зачастую тратил весь спуск на телефонные разговоры. Каме слегка наклоняет голову, и молчание заставляет плечи Накамару печально поникнуть. Они проезжают второй этаж, когда Накамару эхом слышит свои слова и встречается в зеркале с собственным ошеломлённым, неверящим взглядом. Дело не может быть в этом… — Это был мой друг, — выпаливает он, наплевав на сомнения. — Мы знакомы сто лет. Хорошие приятели. Он разворачивается и видит, как брови Каме сходятся, разглаживаются и сходятся снова. — О… ну да. Это здорово. И они останавливаются на первом этаже, и двери разъезжаются с громким «динь». Накамару двигается на автопилоте, хватая Каме за запястье, чтобы остановить. Другой рукой он нажимает на кнопку, и лифт закрывается, замерев на месте, пока Накамару облизывает губы и пытается снова обрести почву под ногами. Каме смотрит на него, открыв рот, что, как полагает Накамару, ещё не самая плохая реакция на то, когда человек, с которым вы видитесь буквально минуту каждый день, внезапно запирает вас в замкнутом пространстве. — Я… я хотел бы встретиться с тобой. Ну, я имею в виду снаружи. И… или внутри, — Накамару делает глубокий вдох. — Я на самом деле хотел бы поболтать с тобой где-нибудь за пределами этого лифта. Очень. Ес… если… ты не против?.. Сердце Накамару бьётся так часто, что пульс эхом отдаётся в ушах. Так громко, что первый раз он даже не может расслышать ответ Каме. Но он слышит смех, видит обрадованную улыбку и сопровождающий её счастливый прищур его глаз. И почему-то ощущения только усиливаются, Накамару кажется, что его грудь взорвётся в любую секунду. — Ужин. Завтра вечером. Встречаемся в вестибюле в семь, — Каме высвобождает свою руку из его некрепкой хватки. — До свидания. * Когда Уэда наконец появляется с его пиджаком, переброшенным через плечо, он смотрит на Накамару и кривится. — Фу, аж противно смотреть! Накамару хватает свой пиджак и выпихивает его за дверь. Он не переставал улыбаться с самого утра. * В 16:23 Накамару возвращается с работы, бросает свой дипломат на кушетку и отправляется в душ. В 16:40 он стоит перед шкафом с полотенцем, обмотанным вокруг бёдер, и отчаявшимся выражением человека, который неожиданно осознал, что у него слишком много одежды в ромбик. Тридцать минут спустя Накамару всё ещё решает, следует ли ему выбрать нежно-голубую рубашку или утончённо-серую. В 17:10 Уэда обзывает его девчонкой и вешает трубку, когда Накамару спрашивает его: — Так голубую или серую? Накамару выбирает серую. Десятью минутами позже он причёсывает волосы, но стремглав возвращается к шкафу, вспомнив, что ещё не определился с брюками. В итоге он всё-таки останавливается на голубой рубашке, потому что она лучше подходит к его традиционным джинсам. Он смотрит на себя в зеркало и думает, что Уэда бы одобрил его вкус… и затем проводит пять минут, пытаясь не думать, что подумает о нём Каме. По крайней мере, пятен от соуса на нём не наблюдается, и это, наверное, уже плюс. Следующие полчаса он сидит за своим ноутбуком, выискивая рестораны и отзывы о них и пытаясь найти некую золотую середину между стильным, ненавязчивым и доступным. Сам Накамару никогда особо не интересовался хорошими винами и икрой, но не может же он сразу испортить всё, поведя Каме в дешёвую раменную. В итоге поисков он способен наизусть перечислить десять лучших пятизвёздочных ресторанов города, что определённо пригодится, если вдруг Каме захочет поговорить о них, потому что на самом деле пообедать там стоило бы Накамару месячной зарплаты. Но он находит забавный барбекю-ресторанчик всего в трёх кварталах, который выглядит довольно привлекательно. У него есть открытый дворик с плетёными стульями и светильниками, искусно размещёнными в ветвях деревьев. И он сильно подозревает, что Каме сочтёт его очаровательным. Накамару запоминает адрес на всякий случай. Бросив ещё один долгий взгляд в зеркало и ещё раз причесав волосы, Накамару спускается на лифте и оказывается в вестибюле без четверти семь. Его уже немного трясёт, но сейчас это ощущается скорее как приятный трепет, как будто после очередного шага он взлетит, вместо того чтобы коснуться подошвой выложенного плиткой пола. Он вытирает вспотевшие ладони о джинсы, когда что-то мягкое и приятно пахнущее прижимается к его боку. Но это не ванильный запах, которого он ждал. — Вы сегодня как-то особенно хорошо выглядите, — бархатисто мурлычет Саваджири, и её ладони проскальзывают под локоть Накамару, прежде чем он успевает вежливо отступить. — С кем-то встречаетесь? — На самом деле, да, встречаюсь… Простите, — добавляет он, потому что имеет дурацкую привычку извиняться в любой неудобной ситуации. Он отодвигается, пытаясь высвободиться, но Саваджири не отступает, и её груди настойчиво тычутся в его рукав. Саваджири надувает губки в гримаске, перед которой любой другой мужчина не смог бы устоять. — Это нечестно, знаете ли. Я первой положила на вас глаз. Накамару смущённо смеётся и чувствует, как пот начинает стекать за воротник его рубашки. — Простите. — Вы специально стараетесь выглядеть передо мной неприступным, а, Накамару? — Нет! — возмущённо выпаливает тот и с трудом выдавливает улыбку, когда Саваджири хлопает на него глазами. — Извиняюсь, если я создал такое впечатление… Но я просто… У меня свидание. — Да, вы уже упоминали… — ресницы у Саваджири длинные и пушистые и, вероятно, свели бы Уэду с ума. Накамару же просто хочется отодвинуться подальше. — И кто она? Во рту у Накамару пересохло, и ему требуется секунда, чтобы сглотнуть. Есть столько разных ответов на этот вопрос, но самый простой и честный первым приходит ему на ум. — Кто-то, с кем мне хочется видеться каждый день, пусть даже всего на минуту. Он испускает вздох облегчения, когда руки Саваджири разжимают свою хватку, и быстро отступает на безопасное расстояние, подходящее для разговора со случайной знакомой. — Это… на удивление романтично, — говорит Саваджири, глядя на него так, как будто видит впервые. И уголки её блестящих, по-детски розовых губок растягиваются в улыбке. — Ну, желаю вам хорошо провести время. Надеюсь, что ваши искренние чувства получат достойное вознаграждение. Накамару машет ей на прощание со стопроцентной уверенностью, что его уши буквально полыхают от смущения. Он бросает взгляд на овальный циферблат над входной стойкой и обнаруживает, что время — десять минут восьмого. Наверное, даже хорошо, что Каме запаздывает, потому что это даст ему возможность немного остыть и, по крайней мере, притвориться, что он совершенно спокоен. Первое свидание с Каме, и он чувствует себя настолько хладнокровным, как будто пару часов простоял на солнцепёке. В полвосьмого Накамару оборачивается на каждое звяканье лифта, только для того, чтобы отвернуться снова, потому что каждый раз это не Каме. В 19:40 Накамару спрашивает у сотрудницы за стойкой, правильно ли идут их часы, и получает раздражённое: — Так посмотрите на своём телефоне! Накамару смотрит и убеждается, что время правильное. Он убеждает себя, что Каме просто очень задерживается на работе, а не позабыл о нём вовсе. И пытается не прислушиваться к тихому шёпоту, подсказывающему, что тот мог бы позвонить и оставить записку для него на стойке, если бы и правда случилось что-то, что нарушило их планы. Он мельком смотрит на своё отражение в стеклянных дверях вестибюля и безнадёжно убеждает себя, что Каме многое теряет. В восемь часов Накамару поднимается на лифте на двенадцатый этаж и видит Ишиду, выходящего из квартиры Каме. * Накамару пялится на свои ботинки и чувствует, как всё внутри у него опускается вместе со спускающимся лифтом. Он ведь предупреждал себя, правда? * Четверть восьмого утра, и Каме в лифте. Наверное. Накамару сидит за столом у себя в квартире и давится тостом. Он смотрит на циферблат и выходит полчаса спустя. * Накамару не чувствовал запаха ванили несколько дней, так что не винит себя, когда его появление заставляет его неловко замереть. Каме присоединяется к ним за секунду до того, как двери захлопываются. В кабине только четверо, и Накамару узнаёт, что его заметили, по тому, как глаза Каме на мгновение расширяются. Никто из них не здоровается. В лифте не так много места, но Накамару замечает, что Каме выбирает самый дальний угол. Что-то гадкое и злое сворачивается в груди у Накамару, но он продолжает смотреть прямо перед собой. В конце концов, это всего лишь шестьдесят секунд. Ему бы хотелось, чтобы поездка была короче. Остальные выходят на третьем этаже, и остаются только они. Он прикусывает язык и надеется, что молчание задушит их обоих. * Только один раз Накамару абсолютно отказывается садиться в лифт. Он отступает вглубь коридора, позволяя дверям скрыть присутствие Ишиды от своего взгляда, и решает дождаться следующего, пока его ногти прорезают в ладонях болезненные полумесяцы. Он хотел бы быть выше, лучше этого, хотя Каме, очевидно, предпочитает пафосных мудаков. Накамару не обманывает себя заверениями, что он не злится, не запутался, не обижен. Он вообще больше себя не обманывает. * Каждый раз, как они сталкиваются, это всего лишь случайные мгновения, в которые не произносится ни слова, и Накамару мог бы, по крайней мере, делать вид, что всё в порядке, вот только нет никакого смысла в том, что Каме, в свою очередь, держится с ним крайне холодно. Разве что Каме и правда такой. Может быть, он и правда относится к тому типу, который любит закидывать удочку, а потом выбрасывать свой наивный улов обратно в море. И Накамару раздражает, что его отбросили недостаточно далеко и оставили, трепыхаясь, задыхаться на песке, как полного идиота. «Голубая или серая?», пока Каме там нежничал с Ишидой. Он надеется, что пива в болтающемся у него в руке пакете хватит, чтобы смыть скопившуюся во рту горечь. Он заходит в дом и подбегает к лифту, просовывая ногу между дверями, пока они не сошлись полностью. Когда они распахиваются, ему хочется запрокинуть голову и расхохотаться. — Ты будешь входить или нет? Это первый раз, когда Каме обратился к нему за несколько недель. Накамару плотно сжимает губы и шагает внутрь. Он безумно злится на себя за то, что всё ещё не может удержаться от брошенного искоса взгляда. Но это не имеет значения, правда-правда. Он может просто полюбоваться Каме в его тренировочном прикиде. Чисто поверхностно. Нормальные люди так ведь и поступают, верно? Это только Накамару нужно было взять и впутать во всё это сердце. Он вёл себя как канонический влюблённый идиот, и теперь его передёргивает при воспоминании об этом. И что раздражает ещё больше, так это то, что, даже сознавая всё это, он ничуть не изменился. Он так старательно пытается игнорировать тот факт, что Каме стоит прямо перед ним, что не замечает, что лифт перестал двигаться, пока Каме не указывает ему на это. — Кажется, он застрял. Он смотрит, как Каме тыкает во все кнопки подряд, и чувствует, как где-то в глубине горла нарастает паника. — Прекрати! — Каме смотрит на него, приподняв брови. — Ты только сделаешь хуже! — Каким образом? Накамару отгоняет прочь видение лифта, рушащегося в глубину шахты. — Ты нажал на кнопку вызова? — Да. И ни хрена не произошло. Как, можно мне нажать на неё ещё раз или я этим убью нас обоих? — голос Каме просто сочится сарказмом. Накамару коротко кивает. Ничего не происходит. Он засовывает руку в карман своих шортов и тут же вспоминает, что оставил телефон заряжаться в квартире, потому что думал, что сразу же вернётся и он ему не понадобится. Чёрт… — У тебя телефон с собой? — спрашивают они одновременно. Каме хмурится. — Не буду же я бегать с телефоном в кармане. А что насчёт твоего? Накамару пожимает плечами, находя во всей этой ситуации некий мрачный юмор. — Оставил в квартире. Я, собственно, только выскочил, чтобы купить пива. Они таращатся друг на друга, постепенно осознавая, что оба попали на неопределённое время. Каме первым отводит взгляд, и влажная чёлка падает, скрывая его глаза. — Из всех людей… Возможно, он не должен был это расслышать, но учитывая, что в кабине их только двое, Накамару слышит, и это больно. Он уже почти готов сказать что-то, о чём потом пожалеет, когда где-то над их головами раздаётся треск, и он вздрагивает, задирая голову к вмонтированному в потолок динамику. «Говорит ремонтная служба. Внутри кто-нибудь есть?» Залившее его было облегчение застывает и рассыпается прахом, когда безликий голос объясняет, что в системе произошёл сбой и что, по сути, им предстоит просто терпеливо ждать, пока ремонтная служба не выяснит, что случилось. О! И что им не следует беспокоиться о своей безопасности, потому что они в надёжных руках и подобные досадные случаи происходят как минимум раз в год. Оба-на! — Но вы можете хотя бы приблизительно сказать, как долго это продлится? — спрашивает Каме, и звучащее в его голосе отчаяние удивляет Накамару, хотя непонятно, с чего бы? Каменаши — занятой человек, и, видимо, ему надо быть в другом месте. Спешить на другие встречи. «Прошу прощения, но пока мы не можем сказать точно. Требуется полная перезагрузка всей системы. Пожалуйста, воздержитесь от паники, если свет будет временами мигать. Мы постараемся держать вас в курсе о ходе продвижения работ. Благодарим за ваше терпение». Снова треск, и динамик отключается. * — Что ты делаешь? — спрашивает Каме с вытянувшимся лицом, когда Накамару опускается на пол, скрестив ноги и оперевшись спиной на прохладную зеркальную стену. Он думает, что это довольно очевидно, поэтому не утруждает себя ответом и вместо этого лезет в сумку, доставая оттуда банку «Asahi». — Но пол грязный! Накамару пожимает плечами, банка открывается с громким «пш-ш-ш», и пиво пенится вокруг отверстия. Он делает долгий, медленный глоток. К сожалению, запах алкоголя недостаточно силён, чтобы заглушить ваниль, но, по крайней мере, это помогает Накамару немного успокоиться. — Не могу поверить… — бормочет Каме себе под нос, но затыкается, поймав внимательный взгляд Накамару. Накамару тактично прячет свою улыбку за банкой, когда Каме усаживается напротив и их коленки разделяет лишь немногим больше полуметра. Но, кажется, Каме всё равно замечает её, потому что отводит взгляд и начинает возиться со своими волосами, зачёсывая влажные пряди назад или за уши, как бы полностью игнорируя присутствие Накамару. Это ему неплохо удаётся. С другой стороны, он уже давно в этом практикуется. В лифте становится душно от запаха их пота, но почему-то это даже вполовину не так противно, как можно было представить. Просто кондиционер не работает, и от этого очень жарко. Когда он открывает следующую банку, то ловит любопытный взгляд, направленный на его пакет. — Хочешь? Я купил шесть штук. Лицо Каме немедленно застывает. — Нет, спасибо. Следующий глоток даётся Накамару с трудом. Ишида, наверное, справился бы лучше. — Уж прости, что это не какое-нибудь дорогое вино. Глаза Каме опасно сужаются, но он ничего не говорит. Накамару перекатывает пиво во рту и думает, какого чёрта он вообще влюбился в такого засранца. И он бы мог, наверное, просто забыть об этом, если бы и Каме вёл себя соответственно — Каме, который ощетинивается и напрягается каждый раз, как Накамару попадает в его поле зрения. Дело не в том, что Каме не просто игнорирует его, а… да чёрт его знает, в чём там дело! Несколько минут спустя, когда Каме всё ещё бросает на его пакет тоскливые взгляды, Накамару фыркает и протягивает ему банку. — Я же сказал, что я не… — Ты говоришь многое, чего на самом деле не имеешь в виду, — прерывает его Накамару и подталкивает банку к руке Каме. — Просто возьми её. С пивом выносить это станет намного легче, поверь мне. Каме смотрит на него с этим своим напрягшимся лицом, как будто готовится ответить что-то едкое, но потом оно расслабляется и становится просто безучастным и закрытым. Это одновременно пугает и восхищает, и Накамару думает, что, возможно, именно эта способность и сделала Каме закулисным игроком шоу-бизнеса. — Спасибо, — говорит Каме тихо, но отнюдь не мягко. Их пальцы соприкасаются на доли секунды, и Накамару ненавидит себя за то, что этого достаточно, чтобы его сердце пропустило удар. И потом они отползают назад, как будто ничего не случилось. Обратно в свои защитные пузыри, обратно к «смотри-как-я-тебя-игнорирую», пока Каме не прокалывает их походя брошенным: — «Asahi» тоже ничего, но «Kirin» мне нравится больше. «Это потому, что у тебя плохой вкус», — хочет сказать Накамару, но за этим непременно последует имя Ишиды, и потом всё просто на фиг взорвётся. Он пожимает плечами: — Пиво есть пиво. * Похоже, что «Asahi» нравится Каме больше, чем он хочет показать, потому что он осушает банку всего за несколько коротких минут и вытирает рот рукой, отчего его губы становятся ярко-розовыми и блестящими. Они очень мило изогнуты, и Накамару знает, что совершает ошибку, когда открывает третью банку. — Можно?.. — спрашивает Каме, и Накамару подталкивает коленом пакет. Это пиво всё равно уже никуда не доедет. — Хочешь — возьми. Он не осознаёт, что это означает, пока Каме не встаёт на четвереньки и не начинает ползти в его сторону. Он не возвращается на своё место, даже когда уже засасывает свою вторую банку, как воду, и его бедро соприкасается с коленкой Накамару. Каме запрокидывает голову, демонстрируя длинную-длинную шею и выступающие ключицы. Одна из лямок его тренировочной майки практически съехала и готова вот-вот свалиться с плеча. Накамару знает, что беззастенчиво пялится. И он винит алкоголь за свою притупившуюся реакцию, не позволившую ему отвести взгляд до того, как Каме поймает его на этом. — Прости, — говорит Накамару, и собственный язык кажется ему толстым и неуклюжим, будто не помещающимся у него во рту. Может быть, стоит попытаться и проверить — поместится ли он во рту Каме… Накамару моргает. Каме смотрит на него очень странным взглядом. — Я что… сказал это вслух?.. Прости… Наверное… Кажется, я опьянел. — Чего?.. Ты такой странный, — язвительно говорит Каме, хотя, по правде, он и сам не лучше. Может, конечно, это у Накамару в глазах плывёт, но он совершенно уверен, что Каме покачивается и его лицо пошло красными и розовыми пятнами, хотя он выпил всего лишь две банки. Две банки. Ва-банк. Накамару слышит, что смеётся — громко и немного безумно. — Сам ты странный, — очень изобретательно парирует он. Он не ожидает, что Каме надуется, но именно это и происходит. Похоже, подвыпивший Каме отличается от обычного ощетинившегося Каме только цветом лица. Рассерженно сложенные на груди руки странно контрастируют с надувшимися щёчками. Ещё одна банка пива — и Накамару, наверное, попытался бы ткнуть в них пальцем, чтобы проверить, не лопнут ли они, как воздушный шарик. Пустая банка «Asahi» выпадает у Каме из руки и стукается об пол. — Почему? Потому что мне нравятся мужчины? Ещё один тихий стук, когда банка катится и ударяется о противоположную стену. — Но мне и девушки тоже нравятся… Парни и сиськи, и юбки, и «Kirin»… И причёска Тагучи… Накамару таращится, слишком пьяный, чтобы уловить смысл. Правда, у него есть подозрение, что даже будь он совершенно трезв, в сказанном Каме всё равно не было бы особого смысла. Каме такой идиот, с отвратительным идиотским вкусом. — Тебе нравится Ишида. Только от одного звука этого имени желудок Накамару начинает жечь, точно в него медленно капают кислоту, и не имеет значения, что он же сам и произнёс его. Лицо Каме складывается в такую гримаску, как будто он наткнулся на раздавленного колёсами голубя. — Ишида со-овсем не вставляет… э-э-э, то есть, может, и вставляет… кто знает? Я как-то не горел желанием попробовать. Потому что меня он не вставляет. Накамару выпрямляется, и стены, кажется, клонятся в сторону, когда он поднимает голову и тычет пальцем в грудь Каме. — Ты врёшь. Я тебя видел. И его. Я видел тебя… Обвинение звучало бы убедительнее, если бы не закончилось пьяным иканием. И вместо того, чтобы выглядеть пристыжённым, Каме имеет наглость разозлиться. — Не прикасайся ко мне! — Каме отшвыривает его руку и снова надувает щёки. — Я не девушка! — Что?.. Да ты пьян, — неразборчиво бормочет Накамару. — Пьянпьянпьян. — Заткнись! — Каме отпихивает его, и от этого движения его майка съезжает почти до пояса, и неожиданно прямо перед Накамару оказывается слишком много обнажённого тела. Он замечает розовое пятнышко и в итоге с искренним интересом таращится на крошечный сосок Каме. Он правда совершенно крошечный, словно ссохшаяся на солнце изюминка. Так и тянет ущипнуть. И может быть, Каме это нравится. Может быть, он бы застонал, если… Накамару неожиданно кидает в жар, но между ним и последней банкой пива неминуемое препятствие в виде тёплого и сердитого Каме. — Я не девушка, — повторяет Каме, хотя Накамару не совершил бы такой ошибки, как бы он ни был пьян, несмотря на его соблазнительные обводы и красивые глаза, и мягкие волосы. — Тебе нравятся девушки, но ты смотришь на меня. Вот так. Как прямо сейчас, — Каме сглатывает. — Ты всегда смотришь на меня, как будто ты меня хочешь, но я — не девушка. Странные взрывы звучат у Накамару в ушах и разбегаются по всей его коже, как будто каждая клеточка, составляющая Накамару Юичи, взрывается. Упаковочная плёнка, покрытая пузырьками, под тяжёлым взглядом Каме. Он хочет. Он хочет так сильно, что даже зубы сводит. Каме — в его дурацких, смешных ботинках, с его дурацкой одержимостью бейсболом. Такое чувство, будто Накамару хочет его уже годы, хотя на самом деле — только несколько месяцев. И он не имеет ни малейшего понятия, откуда взялась эта идея про девушек. Без предупреждения лифт погружается во тьму. * Накамару не видит ничего — ни своих ног, ни даже своего носа. Но он ориентируется на тихий удивлённый вздох Каме, и его ищущие руки наталкиваются на колени и локти, скользят по мягкой ткани и ещё более мягкой коже. Он проводит рукой по покатой горячей плоти и находит шею Каме. Она влажная и обжигающая. Алкоголь и темнота не способствуют координации движений, но, кажется, он нашёл её. Нашёл Каме. С первой попытки он награждает поцелуем подбородок, и колючие волоски едва народившейся щетины царапают ему губы. Он рад, что вокруг темно, рад, что достаточно пьян, чтобы продолжить. Смех Каме горячим дыханием щекочет ему нос, подсказывая, куда нужно целиться теперь. Их губы встречаются — мягко и скользко, и язык Накамару уже не кажется неловким и чужеродным. Он чувствует, как весь покрывается потом, но он так долго этого хотел. И Каме сладкий на вкус и горячий, и сердце готово выскочить у Накамару из груди. Когда Накамару открывает глаза, свет снова горит и очерчивает всё вокруг резкими, жёсткими линиями — реальность лифта возвращается совсем не долгожданным толчком. Ресницы у Каме короче, чем у Саваджири, но гуще. Накамару отстраняется и сжимается в комок, прежде чем они распахнутся. Когда это происходит, слышится треск. «Мы извиняемся за временное отключение света. Работы идут полным ходом, и скоро лифт снова начнёт двигаться. Ещё раз благодарим вас за терпение. Пожалуйста, сообщите нам, если что-то случится». Накамару с трудом прочищает горло под неотрывным взглядом Каме. — У нас всё в порядке, спасибо. Снова треск и тишина. * — Мне нравятся девушки, но… — Накамару почёсывает свою коленку, и ногти оставляют белые полоски на сухой коже, — не в этом смысле. Когда он поднимает глаза, Каме совершенно неподвижен. Накамару даже не уверен, что он дышит, пока тот не выдыхает с резким «уфф», за которым следует: — Ты… ублюдок. Это не совсем та реакция, которой он ждал, и он выпрямляется, раздражённый и расстроенный. — Да что я вообще… Каме обрушивается на него мгновенно, и Накамару мельком удивляется его подвижности даже в таком упившемся состоянии. Всё в Каменаши настолько несправедливо! Вот, например, то, как одной своей близостью он сейчас заставляет голову Накамару кружиться. — Я ждал тебя месяцы, — шипит Каме и бьёт Накамару в плечо. Это неточный удар, словно собака подталкивает свою игрушку лапой. Но всё равно болезненный, потому что Каме — чокнутый бейсбольный фанатик. — Ты облажался. Я ждал, а ты… ты испортил. Всё испортил! Ты глупый… глупая… такоячная голова. Он выплёвывает это, как будто какое-то ужасное ругательство. Да один Уэда и то называл его много хуже. Ещё один удар, и Накамару ловит его запястье, застав Каме врасплох. — Я ждал тебя дольше. Каждое грёбаное утро. А ты так и не пришёл! — Он осознаёт, что сжимает слишком сильно, когда Каме морщится. Требуется секунда — вдох и выдох, прежде чем Накамару ослабляет хватку, но полностью так и не отпускает. Он чувствует себя пьяным от одного присутствия Каме, и всё же что-то в поцелуе отрезвило его: он хочет хотя бы завершения, если большего не дано. Ему приходится говорить медленно, чтобы слова выстроились в правильном порядке и тон не повысился. — Если ты не спал с Ишидой, пока я ждал тебя в вестибюле, то скажи мне, что вы делали? — Ты что, дурак? — Каме пытается вытащить свою руку. Но Накамару не отпускает. — Ну да, видимо. Скажи мне. Каме замирает и пристально смотрит на него. Его лицо снова ничего не выражает. Накамару чувствует алкоголь в его дыхании и знает, что так же пахнет и от него самого. — Он подкатился ко мне. Такой велеречивый чувак. Настоящий мачо. По-своему… по-своему привлекательный. Я привёл его к себе в квартиру. Это плохая идея. Накамару не хочет этого знать. Он не может… не может смотреть на Каме с этими образами его и… о боже мой… — Прекрати. — Я открыл вино. Марочное. Тагучи подарил мне эту бутылку. Достал нам бокалы… — продолжает Каме, не обращая внимания на возражения, и Накамару уже готов отпихнуть его, когда губы Каме изгибаются в кривоватой усмешке: — и потом сказал ему отвязаться от меня к чёртовой матери. Накамару буквально чувствует, как отпадает его челюсть. — Че… го? Каме широко улыбается, точно от приятного воспоминания. — Сказал ему, что меня не вставляют такие засранцы. А! Ну да, в этом есть смысл. Конечно, Каме не нравятся такие засранцы, как Ишида. Он для этого слишком хорош. Умнее. И просто лучше. Накамару чувствует, как на его лице отражается что-то ошеломлённое и ликующее, как у ребёнка, видящего, как его мучитель растянулся в грязной луже перед ступеньками школы. — Это хорошо. Что ты прямо так ему и сказал. Но он не в силах обмануть никого из них. Каме снова хмурится. — Мн… не нд… нравятся те, кто не знает… не знают, чего они хотят… Когда Каме пытается вырваться на этот раз, сила рывка заставляет его потерять равновесие и приземлиться прямо на колени Накамару. И какую-то секунду они так и сидят — разгорячённые, задохнувшиеся, расхристанные, пьяные-пьяные-пьяные — не знающие, что делать дальше. — Я не… — …девушка. Я в курсе. — Каме довольно тяжёлый, и ноги Накамару немеют, но ему абсолютно плевать. И он достаточно пьян, чтобы сказать это: — Эй… моя работа начинается только в девять… Брови Каме сходятся на переносице, и Накамару ждёт, когда до того дойдёт, и его сердце нервно колотится. Он облизывает губы и старается не выглядеть жалко, как навязчивый нежеланный ухажёр. И точно знает, что Каме наконец врубился, когда слышит тихое: — О-о… — Ну да, — Накамару ёрзает на месте, но быстро останавливается, потому что это совсем не лучшая идея — с Каме, сидящим у него на коленях. — Я тебе действительно нравлюсь… Глаза Каме задумчиво щурятся на него, и довольная улыбка медленно расползается по его лицу, а Накамару чувствует, как его собственные щёки начинают пылать, потому что это чистая правда. Его ладони нащупывают талию Каме и тихонько сжимают. Накамару прислоняется лбом к его лбу и закрывает глаза. Запах ванили буквально сшибает его с ног. — Очень, очень нравишься. Мир вокруг них приходит в движение. * Накамару просыпается с дикой головной болью, которая буквально парализует его в постели ещё на десять минут. И это оказываются действительно прекрасные десять минут, потому что воспоминания о вчерашнем вечере возвращаются к нему смущающими и заставляющими сердце сжиматься кусками. В итоге он просто утыкается лицом в подушку, чтобы заглушить их, пока не вспоминает, что лифт поедет через его этаж в четверть восьмого. В следующую секунду он скатывается с кровати, стукается пальцем о ножку прикроватного столика и прыгает в ванную на одной ноге. «Это безумие», — думает он, глядя на свой пузырящийся пеной рот, пока чистит зубы. Прошлым вечером он провёл несколько часов заложником лифта и теперь не может дождаться, когда окажется в нём снова. Он точно сошёл с ума. Каме будет ждать. Но что, если он не помнит? Ботинок выпадает у Накамару из рук. Он ведь не мог? Или мог? Что, если во всём сказанном виноват только алкоголь? Это возможно. Пьяный Каме был странным, агрессивным и — в разных смыслах — чувствительным. Всё это могло быть просто ошибкой. Просто ничем. Или это могло быть чем-то большим. Накамару качает головой и впихивает ногу в ботинок, наплевав на шнурки. Время идёт, и он знает, чего он хочет. Он всегда это знал. Он выскакивает за дверь, захлопывая её за своей спиной, и делает два поспешных шага, прежде чем застывает и почти запутывается в собственных ногах, только чудом удержав равновесие. Каме стоит посередине коридора, наклонив голову и глядя на свои часы. Он, должно быть, заметил Накамару периферическим зрением, потому что сейчас медленно оборачивается к нему с коротким приветственным жестом и улыбкой, хрупкой, как яичная скорлупа. — Привет. Прости, если это… кажется странным. Я не знал, какая из квартир твоя, — Каме переступает с ноги на ногу и улыбается уже более убедительно. На нём снова те туфли с золотыми заклёпками. — Ты тютелька в тютельку. Это весьма… это просто потрясающе. Накамару хочется заключить его в объятия. Но он довольствуется фейерверками, взрывающимися у себя в груди, и просто подходит к Каме с улыбкой, которая, наверное, выглядит слегка очумелой, потому что Каме ощутимо расслабляется и его собственная улыбка теперь достигает глаз. — Доброе утро. Ночка была тяжёлой? — спрашивает он, чувствуя себя решительным и вне себя от радости. Он точно сошёл с ума. Каме смеётся высоко и отрывисто. — Случались и похуже… но редко случались лучше, — и теперь очередь Накамару неловко мяться — смущённому, но не перестающему улыбаться. — Тебе ведь только через час на работу, да? — Ты запомнил… — Я настолько без ума от тебя, что запомнил каждое слово, — и Каме смотрит на него так, словно это действительно правда. — Ну так что? Может быть, в этот раз спустимся по лестнице?

запись создана: 02.04.2015 в 19:38

@темы: Переводы фиков, Kamenashi Kazuya, Наследство ЗФБ, Nakamaru Yuichi

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Sakurai Arioshi Abunai Yakai 29.01.2015 - часть Каме

Название: Sakurai Arioshi Abunai Yakai 29.01.2015 - часть Каме
Компиляция переводов sakuravocal (англ.) и Ku-chan (исп.)
Перевод с англ.: somewhere_there
Перевод с исп.: Nefritica
Беты: Дила, Nefritica, chujaia
Краткое содержание: В передаче "Опасная ночь с Сакураем и Ариоши" нам показывают, как Каме

"подзаряжается" перед новыми трудовыми подвигами

ужинает, показывает фотографии с дня рождения своей мамы, раздевается, снова раздевается, пьет виски, еще раз раздевается, принимает душ, делает укладку и возвращается в свои родные места.
Размещение: запрещено без разрешения переводчиков.
Скачать видео: .avi 1280х720 (390 Мб)
Скачать субтитры: .ass
Скачать видео с хардсабом: .mp4 1280x720 (324 Мб)

@темы: Kamenashi Kazuya, Переводы: 2015

---

Исключение. Автор: scorch66

А подниму-ка я этот перевод! Потому что мне сделали чудесный подарок - большущее спасибо Тамаэ за озвучку этого фика и за разрешение разместить ее на моей странице.

Название: Исключение Бета: Дила, ~Bohemienne~, Nefritica Оригинал: Exceptions – schorch66 — разрешение получено Размер: мини (2280 слов) Пейринг/Персонажи: Накамару Юичи / Каменаши Казуя (Каме), Аканиши Джин, Танака Коки, Тагучи Джунноске (Джунно), Уэда Татсуя Категория: преслэш, джен Жанр: повседневность Рейтинг: PG-13 Предупреждение: ненормативная лексика Краткое содержание: Никто не может понять, почему Каме делает для Накамару исключение. Примечание: Отчасти вдохновлено вот этим фанартом. Размещение: запрещено без разрешения автора и переводчика

Каменаши Казуя

Накамару Юичи

Аудиоверсия:
Чтение, обработка: Тамаэ aka Валькирия_
Записано: 02.05.2014
Длительность: 00:19:21

Когда это произошло впервые, Накамару даже толком не въехал.

Ему было семнадцать, и он пытался уложить свои волосы в нечто отвязное и подходящее для джонниса, стоя перед зеркалом в обшарпанном туалете — направо по коридору от зала, где проходила их танцевальная репетиция. Аканиши и Танака, как обычно, начали бестолково беситься, и Накамару поторопился выскользнуть из комнаты, прежде чем Каменаши разразится очередной опостылевшей лекцией. Ему подумалось, что будет полезнее потратить это время на то, чтобы попытаться воссоздать у себя на голове такую же крутую укладку, как у Такки.

Когда он вернулся, в комнате было уже намного тише. Аканиши хмуро созерцал пол, Танака угрюмо таращился в зеркало. Уэда заткнул уши наушниками. Каменаши сидел в противоположном углу комнаты на полу, скрестив ноги и пристроив на них коробку с бенто.

— Ты вернулся, — прокомментировал Тагучи, и жизнерадостные нотки в его голосе скрипуче прорезали царящую тишину. Очень типично для Тагучи — в очередной раз попытаться изобразить радугу на небе, затянутом грозовыми тучами. В половине случаев Накамару даже не понимал, какого чёрта он так старается.

Накамару пожал плечами и, направившись к Каменаши, плюхнулся на пол рядом с ним.

— У нас перерыв?
Почему-то обычно именно Каменаши принимал такого рода решения.

Неожиданно Накамару осознал, что остальные участники группы уставились на них, затаив дыхание и вытаращив глаза. Вот идиоты. Разумеется, после того как всю жизнь ему докучали тем, что он чересчур нормальный, Накамару должен был оказаться в группе, сплошь состоящей из чокнутых. Его обычное везение.

— Ну… — сердито начал Каменаши, с плотно сжатыми губами и лёгким тиком, который всегда возникал, когда он изо всех сил пытался не хмуриться. В принципе, это было его обычное выражение — то самое, которое заставляло его выглядеть так, как будто ему сорок, а не пятнадцать. — Поскольку, очевидно, мы не можем все сохранять сосредоточенность и считаем, что можем выходить, когда нам захочется… я подумал: а почему нет? Я проголодался.

Словно в доказательство своих слов, Каменаши засунул себе в рот порцию риса размером с собственный кулак. И когда он начал жевать, выглядя точь-в-точь как злобный хомячок с раздувшимися щеками, Накамару почувствовал, что у него в животе тоже заурчало.

— Можно я возьму одну штучку? — спросил он, указывая на онигири, лежащие в бенто Каменаши, и смущённо рассмеялся. — Я забыл свой обед.

Краем глаза он заметил, что Уэда вытащил наушники.

Каменаши обернулся, чтобы наградить его долгим взглядом из-под густых насупленных бровей, и, не сказав ни слова, вернулся к своей трапезе. Накамару ухмыльнулся. Он решил, что вряд ли с набитым ртом Каменаши может как-то иначе выразить своё согласие, и без лишних раздумий взял из коробки онигири.

Откусив от него, он поймал направленный на себя взгляд Аканиши и слегка наклонил голову, спрашивая: «В чём дело?» Но Аканиши только таращился на него со слегка разинутым ртом. Танака застыл с аналогичным выражением.

Позже, когда Накамару уже направлялся домой, Аканиши догнал его и, наклонившись к самому уху, театрально прошептал:
— Чува-ак, если бы я попытался проделать с Казу такое, он бы вонзил свои палочки прямо мне в горло.

Накамару рассмеялся.
— Я думал, ты ему нравишься.

— Нравлюсь, — быстро подтвердил Аканиши, выстрелив в Накамару коротким обиженным взглядом за то, что тот осмелился сомневаться в таком неопровержимом факте. Обида, впрочем, не задержалась на его лице, снова сменившись восхищением. — Но, чувак! Это было круто.

Тогда Накамару так и не въехал, что он имел в виду.

~

Весь день Каме пребывал в отвратительном настроении, и атмосфера в гримёрке уже почти достигла точки кипения. Накамару не знал, что послужило причиной, не считая того, что он случайно услышал, как Коки негромко пробормотал что-то о слухах и жёлтой прессе. Меньше чем через полчаса им предстояло выступать со своей дебютной песней, и Каме перевернул всю гримёрку вверх дном в поисках щипцов для завивки, которые «ёб твою мать, на самом деле работают!»

— Ты прекрасно выглядишь, Каме-чан. Во всей прелестной и айдольской красе. Как и подобает Каменаши Казуе, — попытался было разрядить атмосферу Коки, но получил в награду только пронизывающий взгляд, заставивший его скорчиться на своём стуле.

Накамару немедленно присоединился к остальным в мудрой стратегии, заключавшейся в том, чтобы не встречаться с Каменаши глазами. Исподтишка они с сочувствием наблюдали за тем, как Джунно совершил ошибку, подняв взгляд в неудачный момент.

— На что ты пялишься? Чувствуешь себя совершенно спокойным, да?

— Да вот твои чёртовы щипцы, — окликнул Уэда с другой стороны комнаты, и Накамару заметил, как Джунно выдохнул с облегчением.

Каме встал посреди комнаты и испустил самый эффектный оскорблённый вздох, который они когда-либо слышали, прежде чем со стуком уронить щипцы на стол.

— Плевать, — коротко бросил он, тряхнув своими длинными-предлинными локонами. — У меня нет на это времени.

Джин издал какой-то полузадушенный звук, но Накамару было некогда сосредоточиваться на этом, потому что Каме в своей жгучей, ни на что конкретно не направленной ярости неожиданно направился прямо к нему. Накамару опустил глаза и уставился на собственные колени, пытаясь забиться в угол дивана и позволить его подушкам поглотить себя полностью.

Диван прогнулся, и Накамару замер в ожидании язвительного комментария или целой тирады обо всём, что только раздражало Каме за этот день, включая самого Накамару, его бездарное лицо, тупой длинный шнобель и всё прочее.

Вместо этого он почувствовал тепло привалившегося к его боку тела и голову Каме, склонившуюся на его плечо.

Накамару скосил глаза и увидел, как веки Каме опускаются, а всё тело расслабляется. Напряжение, только что бурлившее в нём, вдруг словно раскрутилось и опало к ногам Накамару, а самому Накамару осталось только с удивлением наблюдать.

— Господи, я так устал. Просто хочу, чтобы всё это уже закончилось.

Каме повернул голову, зарываясь лицом в плечо Накамару, и тот медленно сглотнул и постарался сидеть как можно тише, чувствуя, как сердце в груди даёт странный сбой — очевидно, от опасности, которой ему таким чудом удалось избежать.

На этот раз Джин уже не таращился на него с удивлением. Напротив, он окинул его холодным, изучающим взглядом, которого Накамару не замечал у него прежде, и это заставило его вспомнить события, случившиеся много лет назад. Слова, в которых тогда, казалось, не было смысла.

Накамару по-прежнему не имел понятия как или почему, но, по крайней мере, теперь он, кажется, въехал.

~

— Ну так как? Ты и Каме. Вы что, трахаетесь?

— Чего?

Коки не выразил ни капли сожаления из-за кофе, который Накамару только что пролил на собственный свитер. Горячего кофе. Нет, серьёзно, в этой группе Накамару окружали одни мудаки.

— Да ладно, — Коки пихнул его локтем и понизил голос, — должна же быть причина, почему он питает к тебе такую слабость. Ходят слухи, что твои губы хороши не только в битбоксе.

Он услышал, как на другом конце стола Уэда хихикнул, прикрывшись своим журналом.

Накамару рукавом смахнул со свитера остатки жидкости, чувствуя, как кончики ушей заливаются краской.

— Ты чокнулся. Или это Аканиши внушает тебе такие глупости?

— Он считает, что ты отсасываешь Каменаши в душе, — сообщил Уэда высокомерным тоном человека, которого даже на секунду не интересуют сексуальные отношения своих одногруппников. Воображаемые сексуальные отношения.

Накамару поставил чашку с кофе на стол, чтобы не пролить его снова. Откуда вообще взялись эти слухи?

В отчаянии он попытался прогнать возникающие в мозгу образы, иначе — как он сможет смотреть в лицо Каме при следующей встрече, в конце-то концов!

— Каме относится ко мне так же, как и к любому другому, — он обернулся к Коки. — Он сидит у тебя на коленях! Ты… ты такое выделываешь с ним на сцене!..

Коки покачал головой, словно обращаясь к неразумному ребёнку.
— Но это ненастоящие минеты.

Накамару хотелось уже завизжать, что дело не в этом, когда слова Уэды просочились в возникшую между ними паузу.

— Недавно я сломал его плеер. Ну, знаешь, тот навороченный, о котором Каме прожужжал нам все уши, — Уэда опустил свой журнал, хотя не то чтобы это позволило лучше увидеть его лицо, поскольку на носу у него снова были солнечные очки — это в помещении-то. — Я сказал ему, что это сделал ты.

Накамару в удивлении уставился на него.
— Зачем?

Уэда пожал плечами без малейшего стыда.
— Я подумал, что тебе он это простит.

— И? — поторопил Коки.

— И он простил. Сказал: «Всякое случается».

Коки победно ухмыльнулся.
— Это ничего не значит! — возмущённо пробормотал Накамару.

— Мы все хорошо к тебе относимся, Накамару, но не так, как Каме-чан. Ты у него любимчик.

— На твоём месте я бы использовал эту ситуацию, — с мудрым видом посоветовал Уэда.

— Да, используй свои губы… хмпфффф!

Подушка попала Коки прямо в лицо, и Накамару от всей души насладился этим зрелищем, прежде чем встал и выкинул стаканчик с остатками кофе в мусорку.

~

Только через несколько дней ему наконец удалось поймать Джина посреди пустого коридора и прорычать:
— Прекрати распространять всякие лживые слухи!

Джин уставился на него, моргая, огорошенный и ничего не понимающий.
— Это что… насчёт того, что у тебя парик? Ну прости, чувак.

Накамару прикрыл глаза и сделал глубокий, успокаивающий вдох. И ещё один. Когда он снова открыл их, Джин успел бочком отодвинуться от него на некоторое расстояние, как будто Накамару был болен чем-то заразным.

Накамару приблизился снова, просто чтобы увидеть, как Джина передёрнуло.

— То, что ты рассказываешь обо мне и Каме… прекрати это!

Странно, но даже по сей день одного упоминания имени Каме было достаточно, чтобы Джин полностью изменился. Он немедленно ощетинился, выпрямившись во весь рост и по-девичьи надув губы, а из глаз его исчезло всякое выражение. В ситуации, когда глаза Каме метали бы молнии, взгляд Джина становился совершенно пустым.

«Да повзрослей же ты, наконец!» — захотелось рявкнуть Накамару, потому что Каме не принадлежал никому, и вся эта история с АкаКаме и так уже изрядно затянулась. Меньше всего Накамару желал оказаться втянутым в их драму помимо своей воли.

— Я могу говорить всё, что захочу. Это свободная страна, — Джин задумчиво прикусил губу, а потом запрокинул голову и свысока прищурился на Накамару сквозь свои пушистые ресницы. — Если это неправда, то это не должно тебя беспокоить.

Это звучало как утверждение, но на самом деле представляло собой вопрос, заброшенную наживку. Джин мог притворяться, что это его не волнует, но всё в его позе, включая напряжённую линию плеч, выдавало его с головой. До чего же идиотская ситуация. И Джин — такой болван.

— Ты что, правда настолько ревнуешь?

Глаза Джина сузились — буквально чуть-чуть.
— А ты что, настолько отчаянно хочешь привлечь к себе внимание?

Было бы так просто разрядить эту ситуацию. Накамару всего лишь стоило рассмеяться и начать отнекиваться, как обычно изображая из себя миротворца. Это всегда ему удавалось, можно даже сказать, что в этом и заключалась его роль. Благоразумный Накамару, заботящийся обо всех и делающий всё для общего блага. Которого невозможно воспринимать как соперника.

Вместо этого Накамару поднял кулак и со всей силы саданул Аканиши в лицо.

К счастью — он промахнулся.

~

— Слушай, Каме… — начал Накамару, воспользовавшись паузой, возникшей перед началом натурных съёмок. Они сидели на постеленном на траве покрывале, и Каме наблюдал за бегущими по голубому небу облачками с отстранённой улыбкой. Когда он обернулся к Накамару, её отголоски всё ещё сохранились на его лице.

— Что бы ты сделал, если бы я вылил тебе на голову бутылку несмываемой зелёной краски?

Каме медленно моргнул и тени от ресниц легли на его выступающие скулы.
— Зачем?

Накамару помолчал секунду-другую, сосредоточившись на травинках, скользящих меж его пальцев.
— Просто так.

— Гмм, — протянул Каме и с задумчивым видом вернулся к созерцанию неба. — Ну, для начала мне пришлось бы выкинуть из своего гардероба всё, что не сочеталось бы с зелёным.

Рука Накамару сжалась, выдирая травинки с корнем.

— А что, если бы я утопил твою машину в реке или потерял твой любимый мячик с автографом бейсболиста?

Каме запрокинул голову, и, казалось, вся его шея напряглась и задрожала от еле сдерживаемого смеха.

— Я бы заставил тебя купить мне новую и… думаю, я бы заплакал, — Каме обернулся к нему с озорной улыбкой. — Но ты не играешь в бейсбол. Ты такой лох, Накамару.

— Каме, — нахмурился Накамару, разжимая руку и бессильно роняя вырванные травинки, — почему ты никогда на меня не злишься?

— Э-э-э? — Каме наклонил голову набок, как будто бы Накамару представлял для него загадку. — А ты хотел бы, чтоб злился?

Накамару задумался.

«Ты у него любимчик».

Несмотря на Джина, несмотря на всё остальное, ему это нравилось.

Накамару не нуждался в славе Каме или в том, чтобы заставлять фанаток визжать от экстаза, как делали это Каме и Коки. Это не то, к чему он стремился. Да на самом деле он ни к чему особо не стремился. Просто… Быть исключением для Каме — это было такое пьянящее чувство. Оно заставляло его верить в собственное могущество, как будто он владел чем-то, чего не было ни у кого, но даже в большей степени — это заставляло его чувствовать себя… счастливым. Довольным.

И как бы ни смущала его эта ситуация, он совершенно не хотел от неё отказываться.

— Нет, — ответил Накамару, — не хотел бы.

— Хорошо, — улыбнулся Каме и снова обратил свой взор к небу. — Знаешь, ты для меня как дом. И я хочу, чтобы так это и осталось.

Ветер заливался свистом у них в ушах, а Накамару задумчиво скользил взглядом по всем неправильным выступам и впадинкам, составляющим профиль Каме. И ему казалось, что теперь он понимает его — их — капельку лучше.

— Ты когда-нибудь меня поцелуешь?

Обращённая к нему половинка улыбки Каме растянулась шире.

— Может быть.

— Может быть?

Взгляд Каме скользнул в сторону.
— Если я решу, что не потеряю тебя из-за этого, то… может быть.

Фотосессия началась, и рука Каме обхватила его за талию, а рука Накамару опустилась тому на плечо. Камера щёлкнула, делая парный снимок. Который не вызовет восторженных визгов и слухов — не таких, в которые хоть кто-нибудь поверит, — потому что они — Накамару и Каме. Безопасное сочетание.

Когда фотограф опустил камеру и наступила пора собираться, а Каме не двинулся с места, Накамару знал, что это не имеет значения. Каме наклонился к нему так, что Накамару почувствовал тепло его дыхания, и ещё минуту они продолжали держаться друг за друга, пока вокруг хлопотал стафф. Просто так. Потому что могли и хотели, и потому что это ни у кого не вызывало вопросов.

— А что, если я когда-нибудь поцелую тебя?

Смех Каме пощекотал ему щёку.
— Но ты этого не сделаешь.

Потому что они были Накамару и Каме. Они не могли рисковать, потому что для них не было подушки безопасности и обратного хода, если бы всё не заладилось. Его выбрали именно за то, что он был неприкасаемым.

Накамару прижался губами к волосам Каме, тихонько, так что тот ничего не почувствовал, и медленно отпустил его.

Потому что это было то, что удавалось ему лучше всего. Его роль.

Для общего блага.

запись создана: 31.03.2015 в 01:47

@темы: Переводы фиков, Kamenashi Kazuya, Наследство ЗФБ, Nakamaru Yuichi

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Еще немного наследства ЗФБ, к которому я приложила руку...

... хотя на этот раз не как переводчик. И начну с того, что так и не успела доделать во время ЗФБ. Девочки, дорогие мои переводчицы, еще раз простите, пожалуйста.

Айса, Неф, еще раз простите, что не успела во время битвы, но теперь наконец я их закончила.

Название: Shounen Club Premium (18.06.2014) - Hey! Say! Jump Перевод:  Айса Малкавиан,  Nefritica Беты:  Дила,  chujaia,  somewhere_there Тайминг:  somewhere_there Оригинал: Ku-chan Shounen Club Premium (2014.06.18) - Parte de Hey! Say! JUMP (Spanish Subs) Разрешение на перевод: получено Форма: субтитры Персонажи: Каменаши Казуя, Тагучи Джунноске, Уэда Татсуя, Накамару Юичи, Ябу Кота, Такаки Юя, Иноо Кей, Яотоме Хикару, Ариока Дайки, Окамото Кейто, Ямада Реске, Накаджима Юто, Чинен Юри Категория: джен Рейтинг: PG Примечание: передача Shounen Club Premium от 18.06.2014 - беседа с участниками Hey! Say! Jump, видео - KAL (фрагмент передачи). Размещение: запрещено без разрешения переводчиков и автора субтитров Скачать видео c субтитрами: mp4 (353,1Мб) открыть видео

И те сабы, с которыми я все же успела...

Название: Shounen Club Premium (21.05.2014) - NEWS Перевод:  Айса Малкавиан Беты:  Nefritica,  Дила,  chujaia,  somewhere_there Тайминг:  somewhere_there Оригинал: Ku-chan Shounen Club Premium (2014.05.21) - Parte de NEWS (Spanish Subs) Разрешение на перевод: получено Форма: субтитры Персонажи: Каменаши Казуя, Тагучи Джунноске, Уэда Татсуя, Накамару Юичи, Кояма Кейчиро, Тегоши Юя, Масуда Такахиса, Шигеаки Като Категория: джен Рейтинг: PG Примечание: передача Shounen Club Premium от 21.05.2014 - беседа с участниками NEWS, видео - KAL (фрагмент передачи). Размещение: запрещено без разрешения переводчика и автора субтитров Скачать видео c субтитрами: mp4 (670,2Мб) открыть видео

Название: Shounen Club Premium Перевод:  Nefritica Беты:  Айса Малкавиан,  Дила, chujaia, somewhere_there Тайминг:  somewhere_there Оригинал: Ku-chan Shounen Club Premium (2014.09.17) - Parte de Domoto Koichi (Spanish Subs) Разрешение на перевод: получено Форма: субтитры Персонажи: Каменаши Казуя, Тагучи Джунноске, Уэда Татсуя, Накамару Юичи, Домото Коичи Категория: джен Рейтинг: PG Примечание: передача Shounen Club Premium от 17.09.2014 - беседа с Домото Коичи, видео - KAL (фрагмент передачи). Размещение: запрещено без разрешения переводчика и автора субтитров Скачать видео c субтитрами: mp4 (747,4Мб) открыть видео

@темы: Kamenashi Kazuya, KAT-TUN, Наследство ЗФБ, Ueda Tatsuya, Nakamaru Yuichi, Taguchi Junnoske